– Вер, ну не могу я, извини. Ты же знаешь, мне надо к Диме.
Филя, по-моему, на меня обиделась. Мы распрощались с ней как-то сухо. Но это не беда, уж с ней я сумею потом договориться.
Я даже домой не стала заходить, сразу отправилась к Димке. Ехала, конечно, в диком волнении. Не знаю, как мое бедное сердце выдержало – колотилось оно всю дорогу как обезумевшее. И потом, пока шла по коттеджному поселку к дому Рощиных, оно металось так, что в груди заболело. Ничего, главное – найти нужные слова, достучаться до него, сломить его дурацкое, глупое сопротивление.
Я решительно шагала по вычищенному от снега тротуару и бубнила под нос, будто репетировала: обуза! Ну как можно было поверить в такую чушь?! Он – моя любовь до самой смерти, вот кто он. Моя жизнь. Мой воздух. Мой единственный, мой любимый… А никакая не обуза! Он…
Я оборвалась на полуслове, на полумысли, замерев на месте, в полной оторопи глядя перед собой. Ни живая, ни мертвая. Даже дышать перестала.
У ворот дома Рощиных стоял уже знакомый серебристый универсал. Номера этой чертовой Эли я не помнила, зато помнила дурацкую белую пуховую лапку, свисавшую с зеркала заднего вида. И сейчас первым делом присмотрелась и точно – вон она болтается за лобовым стеклом. Хотя и без лапки было ясно как день – это её машина…
24
С минуту я стояла и смотрела на злосчастный универсал и глазам не верила. Как же так? Как ты мог, Дима?
Тут я увидела сквозь прутья ограды, как открылась входная дверь и на крыльцо вышла Эля в белом коротком полушубке. И что примечательно, была она без своей бандуры – ну, я так называю ее складную кушетку. То есть тогда зачем она здесь? Нет, её-то я прекрасно понимаю, с первой нашей встречи причем. А вот он… Как мог он эту чертову Элю позвать к себе, зная, что для меня одно её присутствие рядом с ним болезненно? Да, мы расстались, точнее, он меня оставил. И что же получается – тут же кинулся вызывать эту грудастую акулу?
Я попятилась назад, пока она меня не увидела. Её ликование или злорадство я бы сейчас не выдержала.
Но она уходить не спешила, обернулась, стоя на крыльце, и продолжала болтать, так понимаю, с Димой. И они не просто перекинулись парой фраз и разошлись, нет. Они говорили и говорили. И никак попрощаться не могли. Эта аж руками махала-жестикулировала. А потом расхохоталась над чем-то. Вот, значит, как? Смешно им? Весело?
Я развернулась и побежала прочь, не в силах сдержать слезы. Предатель он! Вот кто! Три дня всего прошло! А он уже… И главное, кого позвал? Элю! Проклятую Элю, от которой меня колотит. Предатель!
Пока шла по Байкальскому тракту, мимо меня промчался ненавистный универсал. Теперь уж я и номера запомнила. Интересно, видела она меня, узнала? Да и плевать.
На конечной в Молодежном я села в маршрутку. Забилась в самый конец, чтобы никто меня не видел. Села и уткнулась носом к окну, покрытому густым слоем инея, в котором кто-то выскреб крохотное, с дверной глазок, пятнышко.
Вскоре маршрутка набилась людьми и тронулась. Я отворачивалась, пряча лицо. Стыдно было плакать при всех. Но слезы то и дело сами набегали. Просто последняя сцена с Элей меня окончательно раздавила. Я эти три дня убивалась, с ума сходила, а Дима, выходит, времени зря не терял. Быстро же он утешился! И Филя эта, тоже мне советчица! «Он тебя любит, счастья желает». Что ж, я сейчас счастлива, конечно! Так счастлива, что сдохнуть хочется…
Верка словно почувствовала мои мысли в ее огород и позвонила. Но я даже отвечать сначала не стала. Потом подумала: ну на нее-то с какой стати я злюсь? Она же не при чем. И вообще, лучше всё знать, чем пребывать в наивных иллюзиях. Вот и я теперь знаю – Дима забыл нас, он живёт дальше. А значит… значит, и я должна жить дальше. Но… черт возьми, как?
Я снова всхлипнула. А Верка снова позвонила. На этот раз я ответила:
– Да…
– Э-э… Что? Всё плохо? – видимо, поняла она по голосу.
– Угу.
– Ты где сейчас?
– Еду. В маршрутке. Минут через десять буду в центре.
– Слушай, давай встретимся? Поговорим… А хочешь, я к тебе приеду?
– Не знаю, – совсем раскисла я. Но, если честно, одной мне сейчас оставаться не хотелось до ужаса. – Хочу.
– Договорились. Как будешь подъезжать к дому – набери меня.
До дома доползла я еле живая. Вот так меня подкосила эта чертова Эля. Всё-таки позвонила Верке, и уже через четверть часа она была у меня. Пока я ездила к Рощину – она тоже не сидела сложа руки. Принарядилась уже, волосы уложила, мейк-ап освежила. Словом, подготовилась к сегодняшней вечеринке.