На следующий день я должна была прийти после обеда, к трём, но часов в одиннадцать утра меня набрала Олеся. Говорила она взволнованно и очень сумбурно. Я разобрала только одно: приходи срочно!
Я ничего не понимала, но волнение Олеси передалось и мне. Быстро собравшись, я пришла в клинику. И первым делом встретилась взглядом с Русланом. Его окружали какие-то люди, но я видела только его глаза, черные, прищуренные, опасные.
Я думала, точнее, надеялась, что ему хоть немного будет стыдно за свою выходку, но когда увидела эти его глаза, меня прямо-таки пробрало холодом. Он смотрел на меня… даже не знаю, как описать. Сказать «зло» – никак не сказать. Да и не злость в его взгляде была, а, скорее, злорадство и предвкушение, а еще обещание чего-то очень плохого. А сам-то он при этом казался вполне себе довольным.
– Здравствуйте, – поприветствовала я его сухо и строго, и на «вы».
– Здравствуй, – ответил он через губу. А потом хмыкнул: – Явилась.
Я непонимающе посмотрела на Олесю, а та лишь стояла столбом и испуганно хлопала глазами.
– Хорошо, что явилась сама, – каким-то даже не просто холодным, а презрительным тоном сказал Руслан. – А то я думал за тобой полицию посылать.
– Полицию? – переспросила я, еще ничего не понимая, но нутром чувствуя, что влипла…
– Ну конечно, – издевательски усмехнулся он. – Воровство – это работа полиции.
– Какое воровство? Вы вообще о чем? И при чем тут я? – возмутилась я.
Он впился в меня своим жестким взглядом и сказал, смакуя каждое слово:
– Вчера вечером ты приняла от клиентки двести сорок три тысячи рублей наличными.
Я кивнула.
– Где они?
– В сейфе!
– В сейфе пусто.
– А я тут при чем?
– При том, что деньги якобы убирала в сейф ты. И последняя уходила ты. И ключ от сейфа только у тебя.
– А охранник? – на тот момент я особо и не испугалась. Просто потому что думала, что это какая-то бредовая ошибка, и всё вот-вот прояснится.
– Охранник не имеет доступа к сейфу. И он не взломан, а именно открыт своим ключом. И камеры мы уже посмотрели. Можем посмотреть еще раз вместе. К сейфу кроме тебя никто не подходил. Видно, что ты приняла деньги от клиентки, но не видно убрала ли ты в сейф именно их. Или просто для виду открыла и закрыла, а деньги взяла себе.
– Ничего я не брала! Вызывайте свою полицию!
Он на меня взглянул как на дуру. Остальные же, а на шум повылезли все – и врачи, и медсестры, и кадровичка – смотрели на меня с выражением: «Ну надо же! Кто бы мог про нее такое подумать!».
– Я могу не привлекать полицию, если ты просто всё вернешь. Сделаем вид, что ничего не было. Замнем. Ну и уволим тебя по собственному, вот и всё. Поверь, это для тебя лучший выход. С минимальными потерями.
– Что я должна возвращать?! Я ничего не брала! – сорвалась я в крик.
Но тут же увидела, что все кругом меня уже обвинили, осудили и навесили ярлык: воровка…
35
Полицию Руслан всё-таки вызвал. И я, конечно, здорово трусила, хотя ничего не брала. Но что, мало разве у нас случаев, когда сажают невиновных, а преступники, наоборот, гуляют на свободе? Когда полицию подкупают и в итоге побеждает не справедливость, а деньги? Да полно́! Уж мне-то это как никому известно. А уж в том, что такой, как Руслан, мог кого-то подкупить, так это и к гадалке не ходи. И всё же что мне ещё оставалось делать?
Потом вдруг на ум пришла мысль. Я включила на сотовом запись и постучалась к Руслану. У него сидел какой-то мордоворот.
– Можно с тобой поговорить? – обратилась я к Извекову.
Он мерзко ухмыльнулся, переглянулся с мордоворотом и без слов сделал жест бровями. Тот, однако, его понял и вышел в коридор, смерив меня при этом оценивающим взглядом. Фу.
Я подошла ближе к самому столу Извекова.
– Руслан, это ведь подстава, так? Я помню, что ты мне сказал в Новый год.
– О чем ты? – усмехаясь, изобразил он непонимание.
– Ты знаешь, о чем. Ты сам сказал: придешь и попросишь.
– А-а, так ты просишь? – явно глумился он. – Как-то не очень ты просишь.
Я решила ему подыграть, пусть бы только сказал вслух, что сам всё это подстроил.
– Как умею.
– Старайся лучше.
– На колени бухнуться?
– Можно и на колени, – криво улыбался он. – А можно и сразу в коленно-локтевую встать.
Я оказалась не готова к таким похабным намекам и густо покраснела, но его это только развеселило.
– Что, смущаемся? Ещё скажи, что ты у нас девственница? А как же молодой человек?
Господи, нёс пошлости он, а стыдно было мне. Так стыдно, что во рту пересохло.
– Ну так что? Так и будешь столбом стоять? Пришла просить – проси. Но убедительнее. Чтобы мне захотелось тебе помочь, ну и вообще, чтоб захотелось.
Черт, разговор пошел совсем не так, как надо. К тому же под его бесстыжим наглым взглядом я чувствовала себя как голая.
– Руслан, зачем ты придумал эту подставу с деньгами? Ты же прекрасно знаешь, что я ничего не брала из сейфа. Зачем ты так со мной? Из мести? От обиды? Потому что отказала?
Он молчал, продолжая меня разглядывать с каким-то хищным интересом. А потом вдруг встал с кресла и пошёл на меня. Тут я совсем испугалась и попятилась к двери. Но в последний момент он сделал рывок, сразу настиг меня и прижал собой к стене.
Меня накрыло не только страхом, но и отвращением. Господи, если он вздумает сделать это, то мне даже никто не поможет. Скорее всего. Даже если буду орать. Все они здесь ради теплого места и большой зарплаты предпочитают оставаться глухими и слепыми, лишь бы босса не рассердить.
И всё же я крикнула:
– Нет! Не трогай меня!
Однако Руслан меня и не трогал, он выхватил из моей руки сумку и сразу отступил. Открыв застежку, перевернул её над столом, вытряхнув все содержимое. На столешницу посыпались деньги, карточки, ключи, помада, паспорт и… телефон.
Хмыкнув, Руслан взял сотовый. А у меня всё внутри обмерло.
И вдруг ухмылка сошла, и на его лице проступила прямо какая-то дикая ярость. У меня аж поджилки затряслись.
– Что, подловить меня вздумала? – прошипел он, испепеляя меня чёрным взглядом. – Думала, я клюну на твой дешевый трюк? А ну забрала свое барахло и пошла отсюда. А это оставлю себе, пока не вернешь должок.
Он взял мой паспорт со стола и вместе с телефоном убрал в свой личный сейф. А потом подошёл к столу и одним взмахом смёл на пол все мои вещи.
– Ты рехнулся?! – возмутилась я.
Он, скрестив руки на груди, только смотрел на меня с выражением: это ещё цветочки. Я все-таки присела на корточки и принялась собирать с пола деньги и всё прочее. И этот урод даже не сдвинулся с места, глумливо наблюдая, как я ползаю вокруг его ног.
Собрав всё, что нашла, я поднялась, злая и красная.
– Мне нужен мой телефон. И паспорт. Верни сейчас же! Ты не имеешь права!
– Верни деньги. Двести сорок три тысячи.
– Ты знаешь, что я у тебя ничего не брала.
Тут в дверь постучали, и в кабинет вошёл мужчина, небритый, в зимней куртке на распашку, лет сорока. Мне он мельком показал корочку, но я успела прочитать фамилию: Евстигнеев… РОВД… Запомнила на всякий случай, пометив себе, что он однофамилец актера из «Собачьего сердца».
Ну а с Извековым этот Евстигнеев поздоровался за руку, и мне просто тошно стало – они были явно знакомы. Они даже перебросились дружескими фразами:
– Как дела, капитан?
– Майооор, – с шутливой укоризной протянул гость. – Обижаешь.
– Вау, – похлопал его по плечу Извеков. – Когда дали?
– Так месяца два уже.
– А я почему не в курсе? Надо отметить такое дело. В выходные, может, или даже сегодня вечерком. Ты как, свободен?
Мне казалось, я наблюдаю какой-то сюр.
– Потом обсудим. Ты скажи, что тут у тебя случилось?