Мы ужинали с Батул в её комнате у окна, в котором можно было любоваться закатом, что мы и делали. Незаметные слуги меняли вкусные блюда, но у меня не было аппетита их есть. Батул это заметила:
- Джуман, ты почти ничего не ешь. Тебе нездоровится?
Я улыбнулась:
- Все в порядке. Просто не хочется, сегодня слишком жарко.
- Тебе надо есть, Джуман, не хочу, чтобы ты снова заболела, - строго сказала Батул.
- Не волнуйся, я и сама не хочу заболеть.
Женщина кивнула, но внимательного взгляда от меня не отвела:
- Ты в последнее время задумчивая. Что тревожит тебя? Поделись со мной и тебе станет легче.
Я улыбнулась:
- Как будто тебе своих забот мало.
- Все свои заботы я делю с тобой. И ты поделись со мной своими, - я грустно улыбнулась и снова посмотрела на закат. Батул прошептала: - Ты скучаешь о нем? - я лишь кивнула, и тут же почувствовала на своей руке её ладонь: - А я скучаю о Гафуре. Надеюсь, что он скоро вернется.
- И я надеюсь.
Я так же ждала возвращения Гафура, как и Батул – хотела узнать у него вести о Аббасе. Но лучше бы Аббас приехал сам, и я смогла бы его обнять и сказать, как сильно люблю.
Дверь в комнату открылась, и мы обернулись на звук шагов, слуги ступали бесшумно, значит, это был кто-то другой.
- Господин, - прошептала Батул и улыбнулась. Я помогла ей встать, и она тут же оказалась в объятиях Гафура: - Я так сильно скучала по тебе.
- Я тоже скучал, моя звезда. Как чувствует себя мой сын?
- Он чувствует себя хорошо, - Батул обернулась ко мне, тем самым прерывая мой незаметный уход. Я не хотела мешать им. – Все благодаря Джуман, с ней мне очень спокойно. Спасибо, что привез её ко мне.
Гафур посмотрел на меня. Я вежливо поклонилась:
- Здравствуй, господин.
- Здравствуй, Джуман. Я благодарен тебе за заботу о моей Батул.
- Мне это в радость.
Гафур внимательнее всмотрелся в меня, как будто хотел что-то прочитать на моем лице, а потом снова перевел взгляд на Батул и улыбнулся:
- Ты выглядишь гораздо лучше, моя звезда. Карим успел поведать мне, что теперь в гареме часто слышен твой смех.
- Джуман запретила мне грустить.
Снова-здорово! Может уже хватит говорить обо мне?
- А сама Джуман грустит? – вдруг спросил Гафур и снова пристально посмотрел на меня.
Я смутилась под его взглядом, и за меня ответила Батул:
- Если и грустит, то очень хорошо это скрывает.
Гафур только кивнул, но во взгляде мужчины я с легкостью прочитала его мысли: «От меня она ничего не сможет скрыть». Самое время уходить и оставить Батул наедине с её возлюбленным господином.
- Господин, Батул, я оставлю вас.
- Но ты не доела ужин, – сказал подруга с бесхитростной улыбкой, в которой я сразу усмотрела коварство.
- Я не голодна сегодня.
- Я прервал ваш ужин? – спросил Гафур.
- Ты присоединишься к нам господин? – спросила у него Батул.
- Конечно.
Мне пришлось остаться и снова сесть. Батул щебетала о том, как жила в гареме все то время, которое господин был в отъезде. Гафур слушал её с легкой улыбкой, наслаждаясь ужином. Я не наслаждалась ни ужином, ни речами подруги, потому что через каждое слово она вставляла мое имя. Несведущий человек, если бы он услышал монолог Батул, решил бы что Джуман это некое священное божество, без которого жизнь в гареме бы остановилась и людей поглотили уныние и хаос. «Джуман говорит, прогулки полезны... Джуман решила, что нужно есть фрукты... Джуман водила меня смотреть жеребят... Джуман проверяет, не холодная ли вода в бассейне... Джуман рассказывает смешные истории... Джуман запретила мне сидеть на обеденном солнце... Джуман охраняет мой сон... Джуман то... Джуман се... Джуман... Джуман... Джуман»
Я не выдержала:
- Батул, думаю, с господина достаточно историй о Джуман.
- Почему же, - усмехнулся мужчина, - мне очень даже интересно, - он посмотрел на Батул: - Значит, Джуман отчитала служанок, за то, что они натирали тебя ароматным маслом?
- Да. И видел бы ты, какой грозной она была в тот момент, - усмехнулась Батул, а потом посмотрела на меня: - И я благодарна ей. Без постороннего запаха на коже, мне стал гораздо легче дышать ночью.
- Наша скромная тихая Джуман была грозной? – спросил Гафур и сделал глоток терпкого сока.
- Да, - ответила Батул. – В тот момент и я испугалась её гнева. Немного.
- Хотел бы я на это посмотреть, - усмехнулся Гафур, глядя на меня.
И у тебя будет такая возможность, если ты не перестанешь подыгрывать Батул! Разговор продолжился, но слава небу, тема сменилась и о «незаменимой Джуман» больше не говорили. Гафур пробыл с нами еще полчаса, а потом пожелал спокойной ночи и ушел. Я не стала отчитывать Батул за её болтливость, не хотела портить ей приподнятого настроения. Мы совершили все необходимые пред ночные процедуры и легли спать.
Я откинула одеяло, примеряясь с тем, что не усну сегодня, и тихо встала с кровати. Я накинула поверх ночного платья расшитый халат и вышла из комнаты. Служанка, которая охраняла дверь в покои Батул, даже не проснулась. Бродить по ночному дворцу была не лучшая идея, но мне не сиделось на месте. Я бесцельно ходила по коридорам, пока не поняла, что ноги сами привели меня к определенной двери. Это была очень, очень плохая дверь, мне ни в коем случае не нужно было приходить сюда, особенно ночью. Да, я безумно хотела видеть Гафура, застать его одного и, наконец, спросить о том, что тревожило меня всё это время. Но нужно дождаться утра, а не врываться к нему среди ночи с вопросом «Ты отправил гонца к Аббасу?»
Но судьба решила иначе. Как только я уже собралась развернуться и уйти, дверь спальни Гафура открылась, и мне ничего не осталось, как прижаться к стене, в надежде, что меня не увидят. Из спальни господина вышел Карим.
- Карим, - позвал его Гафур, и мужчина обернулся.
- Да, господин?
- Если кто-то скажет ей об этом раньше, чем я велю, пощады, как в прошлый раз не ждите.
Карим быстро поклонился:
- Я понял господин. Но она ведь может и сама понять об этом. Женщины такое чувствую. И Батул уже обо все догадалась, она высказала мне свое предположение.
- С Батул я сам поговорю. А твое дело следить за Ламис и её болтливым языком, иначе я его укорочу.
- Я все понял, господин, - Карим снова поклонился, но не уходил, как будто хотел еще что-то сказать.
- Что еще? – спросил Гафур.
- Простите меня, господин, за мою дерзость. Но не могли бы вы сказать, что намерены делать? Просто если от нежеланного дитя надо будет избавиться, это лучше сделать как можно раньше.
Я в ужасе распахнула глаза. Я не совсем понимала, о чем говорят мужчины, но слово «нежеланное дитя» и «избавиться», вселили в мою душу жуткий страх. Они не могут хотеть избавиться от ребенка Батул – это не имеет никакого смысла!
- За одни эти слова, я должен лично отрезать тебе язык, - жестко осадил Карима Гафур, и я немного успокоилась. – Если что-то случится с ней или её ребенком вы все лишитесь голов. Это ясно?
- Да, господин. Простите мне мою дерзость, господин. Я все понял, господин, - не разгибая спины, причитал Карим.
- Тогда иди, и передай мои слова, кому надо. И моли небо, чтобы на этот раз Джуман ни о чем не узнала раньше положенного времени.
- Да, господин. Конечно, господин...
Дальше я не слушала. Моя голова пошла кругом. Я неосознанно приложила руки к животу, а мысли складывали слова в предложения и наполняли их смыслом: «женщины такое чувствуют», «Батул уже обо все догадалась», «нежеланное дитя», «с ней или её ребенком», «Джуман не узнала». Этого не могло быть, но мужчины говорили именно об этом. Я сразу им поверила – Карим не стал бы сообщать Гафуру непроверенную информацию, а у главного евнуха гарема было явно больше опыта в этом вопросе, чем у меня. Безумная улыбка растянула губы – вот же судьба-насмешница: Гафур приказал перестать давать мне траву, потому что хотел, чтобы я забеременела от него, а я возьми да, забеременей от другого мужчины.