Ромик уже перевернулся, лег как надо. Очень долго он лежал поперек. Я переживала, что так и останется до конца срока. Но он у нас большой молодец. Послушный мальчик. Я его очень уговаривала. Все же мне хотелось бы родить самой, не прибегая к кесареву. Но здесь уже будем смотреть по ситуации. Главное, чтобы с моим мальчиком было все в порядке.
Все-таки упорства моей матери не занимать. Вчера она мне не дозвонилась, сегодня она приехала. И четыреста километров пути ее вовсе не испугали. В гостях мама у меня была лишь дважды. Когда отец подарил мне эту квартиру и она не выдержала и приехала посмотреть, на что он потратил, как она выражалась, все их деньги. И второй — на мое тридцатипятилетние. Родители жили в этой квартире несколько дней. Она на тот момент пустовала. Студентка, которая жила в ней почти четыре года, окончила университет и съехала.
— Ириш, — слышу голос Леши из коридора. Они с Ангелиной выходили во двор. Геля каталась на велосипеде. Последние дни зарядили дожди, поэтому гуляем мы все реже и реже. — Тут Инна Леонидовна навестить нас решила! Соскучилась говорит! Ир. Ты где — кричит Леша.
Где? Где? В ванной. Мне хочется уйти под воду с головой и не выныривать, пока она не уедет. Мне же не послышалось… Мама здесь⁉
Мой организм активно готовится к родам. Тренировочные схватки не дают мне покоя. Одно спасение — это теплая ванна или душ. Ими я последнее время и спасаюсь.
— Я в ванной. Сейчас выйду! — кричу я и наспех вытираюсь полотенцем. Сыночка, мне тоже хорошо было в водичке. Потерпи еще немного, — мысленно разговариваю я с Ромкой. Живот расслабился, и он решил меня отмутузить как следует. Спортсменом будет, не иначе. У меня болит уже абсолютно все: ребра, почки, мочевой. Желудок то и дело выбрасывает кислоту мне в пищевод. Чувствую себя огнедышащим драконом. Как женщины умудряются быть красивыми и порхать, как бабочки до самых родов? Я хожу как утка. А живот у меня огромный как арбуз. Его пересекают несколько синих растяжек. Грудь тоже далека от идеала. Те же самые растяжки добрались и до нее. Постоянное слюноотделение, икота и изжога. Я уже набрала шестнадцать килограмм, и это для меня очень много. Конечно, ношу я совсем не крошечку, а настоящего богатыря. Но все равно я сильно прибавила. Сомневаюсь, что вес уйдет легко после родов. На последнем Узи Ромка весил плюс-минус три четыреста. А ведь нам еще ходить и расти.
Делаю тюрбан из полотенца на голове, натягиваю махровый халат. Не хотя выхожу из ванной.
— Привет, мам.
— Я от тебя такого не ожидала! — сразу с претензий начинает она.
— Мам! Давай не будем ссориться. Я не хочу лезть между вами. Решайте свои проблемы сами, не впутывая меня.
— Ирина! Ты себя слышишь? Тебе что, все равно, что будет с твоей матерью! Да я такого позора в жизни не переживала!
— Инна Леонидовна, сбавьте тон, — вмешивается в наш разговор Леша.
— Алексей! Оставьте нас! Вас это не касается. Мне нужно поговорить с дочерью.
Но Леша не двигается с места. Сидит, как и сидел, на диване, листает Гелину раскраску.
— Алексей! — повышает голос мама.
— Инна Леонидовна, при всем уважении… Мне хочется сейчас только одного. Вывести вас отсюда. Но я, так уж и быть, потерплю ваше присутствие. Родственников ведь не выбирают.
— Ира! Что он себе позволяет! Он сейчас находится в моей квартире. Как он со мной разговаривает⁉
— Когда эта квартира успела стать твоей, мама?
— Она куплена на наши с отцом деньги.
— Мама, прекрати! Я уже которую неделю слышу от тебя только два слова: квартиры и деньги! Хватит! Я устала!
— От чего ты устала? Не тебя же на улицу выбрасывают, как вещь не нужную!
— Дорогая. Думаю, нам пора проводить нашу маму, — делая акцент на слове «мама» говорит Леша. — Вас куда подбросить? На чем возвращаться планировали?
Мама игнорирует Лешу. Достаёт из папки какие-то бумаги, протягивает мне.
— Что это?