Как-то раз моя соседка по лестничной площадке, женщина в годах и довольно любопытная особа. Решила мне прорекламировать Алексея. Я помогала донести ей пакет из супермаркета, а она, вероятно, в благодарность за мою услугу. Полушепотом начала вещать.
— Ирочка. Тут в нашем подъезде такой интересный мужчина поселился. Вам обязательно нужно познакомиться. Я по своим каналам выяснила, что он не женат, не алиментщик и хорошо зарабатывает. Он инженер-геодезист. Серьезный, симпатичный. Советую тебе обратить на него внимание. А то живешь одна. Молодая, красивая. Семью пора заводить. Ребеночка бы тебе родить.
Ах, знала бы Ольга Семеновна, на какую мозоль она мне наступала…
Вот тебе и не алиментщик. Алексей стоит в дверном проеме моей квартиры и держит за руку кудрявую девочку лет пяти.
— Ирина. Выручите меня, пожалуйста. Побудьте с ребенком пару часов. Она послушная и самостоятельная. Меня на объект срочно вызвали. Не могу ее с собой туда взять.
Я присаживаюсь перед девочкой на присядки. Хорошенькая, курносая, несколько веснушек на носу. Глаза светло-карие, ресницы темные, длинные, но на папку не похожа. В руках держит мягкую игрушку. По всей вероятности, этот толстячок — единорожка. Вид у него довольно потрёпанный.
— Как тебя зовут?
— Геля.
— Ангелина, значит? Я Ира. Погостишь у меня?
Я беру девочку за руку, завожу в квартиру.
— Поезжайте. Не переживайте. Я разберусь. С детьми все-таки работаю.
Алексей, поблагодарив меня, уносится вниз по лестнице. А мы с моей новой подружкой идем в комнату.
— Сколько тебе лет?
— Пять. Почти шесть. Я в следующем году пойду в школу.
— Ты, наверное, и читать уже умеешь?
— Конечно. По слогам. А еще я знаю английский алфавит. И считаю почти до миллиона. И свое имя могу написать, и фамилию.
Девочка говорит очень четко и понятно. Ни как с ее пупсяшной внешностью не вяжется такая прекрасная дикция. Единственное, что выдает в ее речи детские нотки, это особое произношение буквы «С». Она ее немного выделяет, как будто бы удваивает. В основном в ее возрасте дети говорят так, словно горячую кашу по рту гоняют. Сейчас это не редкость. Каждого второго нужно отправлять к логопеду. Геля оказалась очень коммуникабельной. Продекламировала мне «Мужичек с ноготок» Некрасова, без единой запинки, да так выразительно, что я прямо заслушалась.
— А кто же с тобой так хорошо занимается?
— Бабушка. Я с ней живу. Но вчера ее положили в больницу, и меня забрал к себе дядя Леша. Сказал, что пока у него поживу.
Все-таки дядя. Интересно, а куда же делись родители? Но ребенка же о таком не спросишь.
— А хочешь, мы выучим одну английскую песенку. Она очень легкая. Будешь потом дяде Леше петь.
— И бабушке?
— И бабушке, обязательно споешь.
— Давайте, — улыбнулась мне девчушка.
Five little monkeys jumping on the bed
One fell off and bumped his head.
Mamma called the doctor and the doctor said,
«No more monkeys jumping on the bed!»
*Пять маленьких обезьянок прыгают на кровати
Одна упала и ударилась головой.
Мама позвонила доктору и доктор сказал,
«Нельзя обезьянкам прыгать на кровати!»
Геля очень быстро подхватила песенку. Она длинная. Все куплеты почти одинаковые, за исключением того, что в каждом из куплетов на одну обезьянку становится меньше.
Девочка так задорно смеялась, когда я перевела ей песенку. У нее отлично получалось. Все-таки дети впитывают все как губка. Ей вообще не составило труда запомнить пусть и повторяющийся, но все же длинный текст. Геля напевает песенку и подбрасывает свою игрушку.
— А как его зовут? — киваю я на ее плюшевого питомца.
— Лучик. Это мой друг. Мне его мама подарила, когда в гости приезжала.
Алексей позвонил и сообщил, что задерживается. Извинялся.
А мне то ведь только в радость такая компания. Прелестная девчушка. И мама, как оказалась, у нее все же имеется.
— Гель. А ты любишь блинчики?
— Люблю. Я люблю со сгущенкой, а Лучик с вареньем. Есть у вас малиновое варенье?
— Есть. Пойдем на кухню. Я напеку вам блинчиков, а ты порисуешь.
Я разложила на кухонном столе листы, нашла свои маркеры текстовыделители, несколько цветных ручек. Геля усадила на стол своего питомца, положила перед ним лист и ручку. Сама села напротив и принялась за работу. Я делала тесто и поглядывала на нее. По началу она мурлыкала под нос нашу песенку. Потом ее лицо стало сосредоточенней, она высунула кончик языка и слегка свела бровки домиком. Наблюдая за ней, я спалила первый блин. Потом решила не отвлекаться.