- Это значит, что если здесь четыре девушки, вероятность того, что они не симулируют равна...
- Нулю, - говорит Моргана. - Если это с тобой.
- Врешь, - отвечает Кэй, и смеется. Смех у него чудный, от него всегда становится лучше, и даже сейчас тревога чуть-чуть отпускает меня. Я хочу сама придумать шутку, чтобы еще раз услышать этот смех, однако Кэй уже принимается подбрасывать в руках нож, а это могло его занять на несколько минут, пока он не увидит что-то более интересное.
Моргана садится рядом со мной, и я чувствую запах ее духов - сладкая жимолость. Женский запах, пьянящий. И магический. По крайней мере, я чувствую исходящую от него силу. Нож Кэя вдруг застывает в воздухе, а Кэй подается вперед к Моргане, прямо через стол и, перехватив ее за шею, целует. Я беру нож, движение которого Кэй остановил, и кладу на стол. Все это выглядит очень небезопасно. Кэй и Моргана самозабвенно целуются, и я ловлю в отсутствующем взгляде Ниветты что-то вроде недовольства. В конце концов, она просто встает и пересаживается за стол с другой стороны от меня.
- Привет, - говорит она. - Теперь это женская сторона.
Я пожимаю плечами. Моргана, наконец, отталкивает Кэя, почти усаживает его на стул.
- Вчера сварила, - говорит она как ни в чем не бывало. Ее помада стерлась, что придает ей еще более распутный вид. - Видимо, все получается правильно.
- Ты попробуй на ком-нибудь, кроме Кэя, - советует Ниветта.
- На Гвиневре, например, - говорю я. И достигаю успеха - Кэй смеется. Но почти тут же закрывает рот, видимо почувствовав что-то вроде стыда или вспомнив какую-нибудь печальную вещь. Однажды Кэй едва не заплакал, когда посреди игры в салочки, на было по одиннадцать, ему пришла на ум концовка "Вулли" Сеттона-Томпсона. Выглядело жалко.
Я смотрю на Моргану. Ее светлые волосы кольцами спадают к лопаткам, кошачьи, хитрые глаза блестят, как море ночью - темной синевой. Она - красивая. Моргана действительно очень красивая, я ей завидую. Я знаю, что Ниветта тоже ей завидует. Думаю, и Гвиневра, хотя ее чувства покрыты завесой абсолютной тайны.
Очень забавно: в нашей школе есть форма, и мы неизменно носим ее до конца дневных занятий и наступления свободного времени. Черные брюки, белая рубашка и бежевая жилетка с эмблемой школы для юношей, Кэя и Гарета, и белая рубашка и бежевая же юбка, разумеется, тоже эмблемой школы на подоле или такой же расцветки платье для нас. Еще мы носим черные чулки и туфли без каблуков, а летом - шляпки с черными лентами. Что я имею в виду: мы все одинаково одеты, однако у Морганы получается выглядеть совершенно по-другому. Школьная форма превращает ее не в заучку, мамину дочку или неудачницу с последней парты. Моргана выглядит в ней привлекательно, притягательно. И то, как край ее черных чулок смыкается с тканью плиссированной юбки это, пожалуй, самое болезненное, что я за последнее время видела. Иногда кому-нибудь удается увидеть полосу снежно-белой кожи на ее бедре, и это хуже самых распутных фантазий. Моргана просто умеет пользоваться своей красотой. Она берет ее и делает с ее помощью удивительные вещи. Я думаю, что если бы Моргана захотела, она могла бы отсюда сбежать, и ей не понадобилось бы ничего, кроме нежной улыбки и беззащитного взгляда.
Она правда красивая. Я думаю, я в нее немного влюблена. И я ее лучшая подруга. Мы очень близки. Настолько, насколько вообще могут быть близки люди, у которых нет никаких альтернативных объектов для общения. Ниветта любит Моргану не так сильно, как я. Может быть, потому, что Моргана и Кэй, красивые, будто молодые боги, созданы, чтобы быть вместе. Они рядом, будто иллюстрация к роману золотой эпохи двадцатых в Америке. «Великий Гэтсби» про студентов Лиги Плюща, где гольф и коктейли считаются внеклассными занятиями.
Вообще-то мы хорошо общаемся вчетвером. Ниветта странная, равнодушная почти ко всему в жизни и иногда кричит по ночам, зато она всегда может выслушать и вступиться за друга в трудную минуту, по крайней мере если ее попросить, Кэй глуповат и его внимание не задержиавается ни на чем более минуты, а Моргана, ну, является просто Морганой, ее невозможно терпеть, но без нее невозможно жить. Однажды я поссорилась с Морганой на пару месяцев, и это до сих пор самое страшное время в моей жизни. Моргана - свет солнца, только когда она рядом возможна жизнь. Но если же ее слишком много, она оставит тебе ожоги.
- Ты же не злишься, милая? - спрашивает Моргана у Ниветты. Моргана перехватывает свои волосы в высокий хвост, а потом будто бы вспоминает, что у нее нет резинки, и встряхивает головой. Я убираю выбившуюся прядь ее волос, а Моргана продолжает, будто это самое естественное, что я могла бы сделать в такой ситуации: