Но что-то я задумалась.
— Так меня кто-нибудь просветит?
Что, еще никто не ответил на вопрос этого мужчины? Да-а, меня ранили самое сердце своим коварством! Неужели, маленькую, беспомощную меня отдадут на растерзание этому злому человеку? Прекрас-сно!
Тем временем взгляд ректора остановился на преподавателе, который, схватившись за голову, раскачивался на своем стуле, не обращая внимания на внешние раздражители.
— Господин Ростовский, что с вами?
Стоны стали еще громче. И вдруг Сергей Семенович подскочил в воздух и безумным взглядом посмотрел на ново-пришедшего.
— ЭТО НЕ ОТНОСИТСЯ К УРОКУ!!! — рявкнул учитель.
Я захлопала глазами, пытаясь не сорваться на смех.
Даниил с силой толкнул меня локтем в бок:
— Ты что с ним сделала? А если он свихнется?
— Да все нормально будет. Недельку проведет в покое и восстановится, — отмахнулась, во все глаза следя за разворачивающимися действиями. А посмотреть и, правда, было на что. Чем вам не картина: сдвинутый преподаватель гоняется по аудитории за ректором? Мне определенно это понравилось!
В конце концов, разбушевавшегося учителя поймали вскоре приехавшие медики.
— Нервный срыв. Через пару недель будет в норме, — буркнул главный врач и потащил пациента в машину.
— Две недели?
— Ну, подумаешь, чуть-чуть ошиблась. Кто ж знал, что он такой нервный? — невинно посмотрела в глаза моего подопечного и похлопала глазками, пытаясь подкосить под дурочку. Не получилось. Но от расплаты (и что ему не понравилось?) меня спас оклик ректора:
— Юнона Верская, подойдите ко мне, пожалуйста.
Я тихонько вздохнула, припомнив одну из поговорок этой страны: из огня да в полымя, и уныло поплелась навстречу к мужчине. Кстати, а как его зовут-то? Вроде представлялся. Эх, да кто ж запоминал-то?
— Да? — теперь уже перед этим мрачным человеком сделала невинное личико. Как ни странно на этот раз получилось. То ли Дан так недоверчив, то ли изучить меня уже успел. Ладно, спрошу на досуге.
— Юнона, — мягко, как вампир к своему обеду, обратился ко мне он. — Скажи мне, что произошло в кабинете?
Я правдоподобно захлюпала носом (вообще-то у меня аллергия на цитрусовые, а у мужчины, похоже, именно с этим запахом одеколон).
— Не знаю! Я у него спросила всего лишь, а он таким злым стал! Я же не знала, что этот дядя такой нервный!
Видимо, обманувшись моим несчастным видом и внешностью, ректор смутился.
— Ну ладно, ладно, не переживай! Просто пообещай так больше не делать, а то у всех наших учителей начнутся нервные срывы.
— Ну что вы! Так больше не буду! — искренне пообещала я. И, правда, что я, других способов не знаю? Тем более, повторяться — дурной тон!
— Кстати, Юнона. Ты еще не выбрала предметный факультет, — я отрицательно помотала головой. Мне-то зачем? Я ж через год отсюда смотаюсь! — тогда позволь посоветовать тебе психологический.
— Я подумаю, — вежливо ответила и, спросив разрешения удалиться, помчалась к сидящему на лавочке проклятому.
— Ну, как? — не меняя позы, вопросил он. Я лишь продемонстрировала ему поднятый вверх большой палец, как меня учила Ника. Тут же ко мне на шею кинулось что-то тяжелое и радостно визжащие.
— Юнонка! Ты Супер!! Еще никто не срывал урок так эффектно да еще и столь легко отделывался от Мракыча!
Я с удивлением опознала Ирку. Вокруг же, оказывается, вперемешку стояла наша группа и старшекурсники и одобрительно на меня поглядывали. Из толпы выплыла Королева в сопровождении своей свиты.
— Неплохо, — бросила она. Я лишь поморщилась. — Но могло быть и лучше!
Внезапно что-то зашуршало, и сквозь треск раздался голос ректора:
— Ученики! Внимание! В связи с нездоровьем нашего любимого преподавателя математики уроки по данному предмету будут приостановлены до конца месяца. Хорошего всем дня.
— УРА!!!!
Я немного ехидно глянула на красную как рак Королеву. Похоже, лучше быль не могло.
Даниил
После того как девчонка довела, казалось бы, простыми фразами одного из учителей прошло четыре дня. Мне это затишье ну никак не нравилось!
А тем временем Юнона совершенно спокойно ходила на уроки. Мило со всеми здоровалась. Дома так же была воплощением ангела. И, что меня больше всего удивило, как это ее внезапное желание учиться. Приходилось по вечерам объяснять ей непонятный материал или помогать с упражнениями. Нет, я ни в коем случае не жалуюсь!
Только вот гложет меня нехорошее предчувствие, словно такое поведение — затишье перед бурей.
Буря разразилась в пятницу.
Сегодня был дождь. Даже не так. Ливень. Унывший от такой погоды Дан, конечно, хотел остаться дома и попросту прогулять сегодняшние пары, но я категорически была против! В конце концов, чувствую, именно в этот день мне снова что-нибудь поручат.
И я не ошиблась.
На этот раз подчерк был определенно мужской. Слишком уж корявый. Похоже, это задание выдумывало сильное поколение. Я хмыкнула, рассматривая закорючки. Да уж, до такого могли додуматься только парни!
«Химия» значилось. И все. То есть, сама думай, то ли тебе кабинет взорвать, то ли учительницу ликвидировать.
Я решилась на третий вариант. Сегодня будет один интересный фокус.
— Итак. Средние века. Как вы знаете, раньше мой предмет, химию, называли не иначе, как алхимией, лженаукой.
— Мария Егоровна!
— Да, госпожа Верская?
— Расскажите, а чем занималась алхимия, и какие цели преследовала?
Преподавательница вздохнула, но решила все же ответить на вопрос. Еще бы! Во-первых, я явно видела, что женщина она умная и вступать со мной в перепалку, как это сделал математик, особенно с такими же последствиями ей не хочется. А, во-вторых, что еще остается делать, когда у тебя уже пол часа что-то выспрашивают?
Остальной зал не понимающе косился на меня, недоумевая, что я задумала, ведь ясно же, что как Сергей Семенович химичка не попадется. Я лишь скромно улыбалась.
— Алхимики, Юнона, всей целью своей жизни ставили перед собой создание философского камня, предвещающее любое вещество в золото. Именно поэтому алхимию и прозвали лженаукой.
— Почему — поэтому? — сделала вид, что удивилась я.
— Потому что философский камень — всего лишь легенда и несбывшиеся мечты.
— То есть вы считаете, что его не существует? — я невинно захлопала глазами.
— Да. И это не только я так считаю. Это научно доказанный факт. Вы не согласны?
Я решительно кивнула. Все удивленно на меня посмотрели.
— Может быть, вы и продемонстрируете нам этот камень? — ехидно пропела учительница, одновременно с напряжением ожидая моего ответа: а вдруг согласится?
Я ее разочаровывать не стала.
— Конечно. Только попрошу заметить, это не камень, а жидкое вещество, — совершенно спокойно встав, я спустилась к учительскому столу и осмотрела имеющиеся ингредиенты.
— Возможно, вам что-то понадобится еще? — не меняя тона, вопросила Мария Егоровна.
— Да. Экстракт уксусной эссенции и жидкую серу, если у вас есть.
Преподавательница метнула в лабораторию и тут же вернулась, держа в руках нужные предметы.
Я благодарно кивнула и начала осторожно смешивать нужные вещества. Всего их было тринадцать, но так как вы наверняка захотите повторить, я вам здесь список приводить не буду — тайна. Да и слишком много тут смесей, которые при соприкосновении взрывались. Отчего когда я в очередной раз вливала новый ингредиент, учительницы явно хотелось либо меня придушить, либо спрятаться подальше от меня и моей колбочки. Чтобы все смеси пока не реагировали между собой — приходилось постоянно менять температуру, что, честно скажу, было самое сложное.
Наконец, вещество приняла матово-черный цвет и я со спокойной душой выключила горелку.
— Есть у кого предмет, который не жалко? Только желательно маленький и длинный, чтобы пролез в колбу?