Снедаемая любопытством, что же всесильный мистер Сауриди мог прислать обычной официантки несколько часов спустя них катастрофической встречи, Лилианна поддела пальцем уголок конверта и разорвала бумагу. Возможно, он испытывал чувство вины, что не оставил ей чаевых. Это было бы мило с его стороны. Вытащив листок бумаги, Лилианна ахнула.
– Что там? – поинтересовалась Анжела, одна из посудомойщиц.
– Счёт за часовой сеанс химчистки в пятьдесят семь долларов!
– Зачем кому-то передавать тебе счёт из химчистки? – на лице Анжелы отразилось недоумение, схожее чувство овладевало и ею.
Он отказал ей в огромных чаевых, а теперь прислал ей счёт за чистку его брюк? Этот мужчина обладал состоянием, которое она никогда в жизни не скопит, а теперь просил возместить ему эту сумму? Никогда за всю свою жизнь она не испытывала такого бешенства. Часть ее хотела швырнуть этот чёртов листок бумаги в мусорную корзину. Пусть хоть всех своих помощников пришлёт, чтобы получить свои треклятые пятьдесят семь долларов. Она не станет платить их.
Чем больше Лилианна думала о нём, тем сильнее распалялась. Кто платил пятьдесят семь долларов за химчистку своих брюк? Это ж в высшей степени грабёж!
Безумие. Если этот мужчина думал, что она выплатит ему деньги, когда он изловчился подбросить ей счёт, то он глубоко заблуждался. Она заметила, что он прикрепил свою визитку, чтобы она знала, куда отсылать деньги. Засунув визитку и счёт к себе в карман, Лилианна сняла каблуки. Лилианна перекинула свою сумку-рюкзак через плечо и забрала свои чаевые за день, которых набралось чрезвычайно мало. На улице стоял пасмурный день, но температура была довольно приятной. Идя к автобусной остановке, она миновала банк, и тут ее осенило. Лилианна собиралась заплатить Дмитрию Сауриди за его химчистку, при этом заставив почувствовать себя негодяем за то, что потребовал с нее это.
***
Получить пропуск на пятьдесят четвёртый этаж, как оказалось, не так-то просто. Несмотря на странное, по мнению охраны, содержимое ее сумки и ее внешний вид: белая рубашка, потертые джинсы и спортивные кроссовки– Лилианна оставалась чужестранкой на чужой земле. У каждого присутствовавшего в вестибюле имелся электронный пропуск и модный портфель. Ей пришлось едва ли не распрощаться с жизнью и показать свои водительские права, чтобы ее пропустили к лифту. Добравшись до этажа, предоставленного «Сауриди корпорэйшн», она встретилась с новой чередой препятствий. Ей следовало бы понимать, как будет трудно встретиться с главой крупной организации.
– Но у вас назначена встреча? – в который раз спросил ее сидящий за конторкой мужчина.
– Не совсем, но мистер Сауриди попросил, чтобы я кое-кто занесла ему, – ответила Лилианна, зная, что не похожа на человека, который бы обычно приносил мистеру Сауриди что-нибудь, кроме кофе.
У него ужасно болела голова. В висках пульсировала кровь так, что даже таблетки перестали действовать.
Час назад он кричал на всех подряд по совсем незначительным причинам. Семь лет он возглавлял фирму, опираясь на свои знания и навыки.
Отец Дмитрия умер от сердечной недостаточности, а мать…
Он криво усмехнулся, погружаясь в прошлое. Его мать было шлюхой, которая забеременела от его отца. Она не смогла сделать аборт, ведь срок был уже большой и пришлось рожать. Она родила Дмитрия и бросила его к отцу. Отцу, который, убедившись, что это его сын, принял его, но не смог дать достойной любви.
Дмитрий был единственным наследником всего состояния греческого миллиардера, но это не делало его счастливым.
Когда в дверь постучали, то он прокричал:
– Войдите!
Алекс открыл дверь и представил девушку, которая вошла, словно она была королевского рода. Незамужняя Лилианна Кларк пришла на аудиенцию к Дмитрию, Королю Нефтяного Бизнеса.
– Вас желает видеть мисс Лилианна Кларк, сэр.
Дмитрий Сауриди оторвал взгляд от бумаг на своём столе, и ее сердце затрепетало. Вся ее уверенность, с которой она шла сюда, кажется, растаяла только при виде его. На мгновение на его лице промелькнуло удивление, затем сменившись некоторого рода изумлением. А губы сложились в некое подобие кривоватой ухмылки.
Да, он не ожидал, что она придет…
Нет, он знал, что когда –нибудь она явится, но, чтобы сейчас…
Его оценивающий взгляд остановился на ее стройных длинных ногах, обтянутых джинсами, которые так выделяли округлые бедра, что у него засосало под ложечкой. Она, должно быть, очень горячая штучка, если учесть, как сейчас горят ее глаза от ярости.
Он любил женщин раньше, но его бывшая любовница, которая обвинила его в изнасиловании, отбила у него всякую тягу. Черт, он еле выкарабкался из тогдашней ситуации. Профессиональные юристы и безмерные возможности помогли ему.
– Спасибо, Алекс, – В его голосе проступили добрые нотки.
После этого Алек удалился, оставив ее с ним наедине. Лилианна пыталась сосредоточиться на своём дыхании, чтобы не упасть перед ним в обморок от чистого страха перед предстоящим разговором. Она считала себя большой и храброй, но внезапно почувствовала маленькой и глупой.
– Я не ожидал вас увидеть, Лилианна. Вы удивили меня, что не так часто случается.
Он кривовато улыбался. Снаружи он напоминал прекрасное существо. Трудно было не устоять перед его привлекательной внешностью. Немногие обладали красотой подобно его. Разве что модели да кинозвёзды. Однако она пришла сюда с определённой целью и не собиралась менять свою цель. Лилианна явилась напомнить ему о его скверном характере.
– Ну, я лишь хотела ещё раз извиниться.
Она полезла в сумку, и его улыбку тут же словно ветром сдуло. Вероятно, он считал, что проверявшая ее сумку охрана сделала это недостаточно тщательно. И думал, что она собиралась застрелить его.
Выудив блестящий пений, Лилианна положила монету на его рабочий стол.
– Простите, что запятнала ваши брюки. – Она достала ещё одну. – Простите, что сегодня не соответствовала вашим стандартам. Курсы официанток это, знаете ли, тяжёлая работа. – Ещё пять пенний. – Простите, что вы такой самовлюбленный делец, по некоторой причине считающей себя вправе кричать на людей и заставляющий их впадать в панику, в то время как единственное, что они пытаются делать – выжить, поскольку не все в этом мире могут позволить купить себе костюмы за восемь тысяч долларов или выпить бутылку вина за четыре с половиной. Некоторые из нас едва сводят концы с концами, экономя каждый цент и никель.
Открыв крышку сумки, Лилианна вывалила её содержимое на стол. Точнее, оставшиеся пении. Они рассыпались по столу, покрыв собой все лежащие перед ним бумаги и папки, несколько монет упало на пол.
– Пятьдесят семь долларов. Думаю, во столько вам сегодня обошлась химчистка брюк. Считайте нас квитами.