Правда, сильные парни и красивые девушки и нас с Маем записали в лохи, но это уже другая история.
Отмечу только, что я был с этим категорически не согласен!
Мая – да, пожалуйста, пусть получает тумаки, но меня-то за что?!
Но больше всего меня раздражали учителя, которые не просекали фишку и занижали мне оценки.
Учителя – взрослые люди, они должны были вникать в истинные причины моих прогулов, заступаться, предотвращать конфликты с одноклассниками.
Ничего этого не происходило!
Вместо этого я слышал: «Ты себя не воспитываешь», «Почему прогулял физру, ставлю два», «Вот таких в армии и обижают!» и т. д и т. п.
Я был сыт этим по горло!
Операция была назначена в тот же день!
Конец первой серии.
Вторая Серия.
После уроков, когда все разошлись, мы отправились в Учительскую.
Май стоял на шухере.
Я зашёл и обнаружил там наш классный журнал. Недолго думая, я убрал его в свой дипломат.
Затем мы быстро удалились.
Зашли в вонючий подъезд и там расположились.
Оценки ставил тоже я, а Май только поддакивал и науськивал.
Мы наставили себе пятёрок и четверок, а чтобы не было подозрений, другим одноклассникам тоже оценок начеркали.
Однако у меня дрожали руки и цифры выходили другим почерком. Начиная же их исправлять, я только ухудшил положение дел.
В одном месте вообще помарка вышла.
Но мы понадеялись, что проскочит и пошли обратно.
Операция заняла не слишком много времени.
Приходим – а Учительская-то – закрыта!
Май испугался.
Я – тоже.
Да, я, конечно, был за справедливость, но ведь учителя могли этого не понять!
Шёл 1995-ый год. Весна. Птички пели.
За окном школы смеялись наши сверстники – парни и девушки…
А нам было не до смеха!
Впереди была расплата!
От журнала мы не могли просто так избавиться. Ведь дело-то, может быть, подсудное!
Всё произошло не так, как мы рассчитывали.
Я не хотел отвечать за содеянное!
Мне было жалко, что дело не выгорело…
Посовещавшись с Маем, мы решили попытаться вернуть классный журнал на следующий день, до того, как возникнет шухер.
Удастся ли нам это?
Конец второй серии.
Третья Серия
Я не понимал, кто больше всех был виноват в том, что случилось?
Май, который во время меня не остановил, а подумал только о халяве?
Одноклассники, которые обижали меня, вследствие чего я пропускал занятия?!
Или учителя, от которых вместо помощи были только одни упрёки и нагоняи в мой адрес?!
А отвечать-то предстоит только мне одному!
Если честно, сам себя виноватым не считал.
Ведь я был жертвой Системы, не более того!
А как можно было выкрутиться, если Учительская была закрыта?
Надеяться на то, что её утром откроют, и мы вернём журнал до возникновения шухера.
Её действительно открыли, но там постоянно толклись учителя.
На первом уроке мы занимались с Маем отдельно. У нас были иностранные языки, мы учили разные.
Но вот в наш класс зашла классная руководительница и спросила у учительницы, видела ли она журнал или нет.
Та сказала, что он ей самой нужен, но не нашла его.
А в это время классный журнал с подправленными оценками лежал у меня в дипломате.
У меня было такое чувство, что все об этом знают!
После урока я не нашёл Мая!
А в куртке я обнаружил записку, в которой он дико извинялся и ссылался на внезапные боли в животе.
Он ушёл домой.
То есть в самый ответственный момент, Май умыл руки и предоставил мне одному разбираться во всём.
И тогда я слегка занервничал.
Что было делать?
Один я против всех!
Подельник ушёл.
Посоветоваться не с кем.
А журнал – ищут!
Сумею ли я исправить ситуацию и выйти из воды сухим?
Конец третьей серии.
Четвёртая Серия.
К сожалению, нервное напряжение было очень сильным.
И я ничего другого не смог сделать, как отнести испорченный журнал и положить на стол классной руководительницы.
А что я ещё в принципе с ним должен был сделать, солить что ли?
Её в это время не было, там сидела какая-то малышня.
И пошёл в свой класс.
Через некоторое время вернулась радостная классная руководительница и объявила, что журнал найден.
Что его кто-то принёс из класса.
Она стала допытываться, кто это сделал.
Никто не признавался, и я тоже молчал – ни жив, ни мёртв.
Тогда она зачем то позвала малышню, которая там сидела, и она меня опознала.
Мы вышли и я сказал классной руководительнице, что якобы нашёл журнал на подоконнике.