По приемной ходила взад и вперед женщина, стуча высокими каблуками.
Как только комиссар вошел, она направилась к нему навстречу, а мужчина со вздохом облегчения поднялся с места, процедив сквозь зубы:
— Наконец-то!
Это была, разумеется, парочка из Ипора, еще более ворчливая, чем во время семейной сцены, которую наблюдал комиссар.
— Не пройдете ли со мной по соседству?
Мегрэ повел их в кабинет комиссара, где сел в его кресло и набил трубку, не переставая наблюдать за обоими.
— Можете сесть.
— Спасибо, — поблагодарила женщина, которая была возбуждена сильнее, чем ее приятель. — Впрочем, я вас долго не задержу.
Мегрэ смотрел ей прямо в лицо, освещенное яркой электрической лампочкой. Ему не надо было долго ее разглядывать, чтобы понять, что она собой представляет: достаточно было той фотографии, от которой остался только бюст.
Красивая девка — так определила бы ее широкая публика: аппетитное тело, здоровые зубы, вызывающая улыбка, всегда блестящие глаза. А если точнее, красивая шлюха, задиристая, чувственная, всегда готовая учинить скандал или оглушительно расхохотаться. На ней была розовая шелковая блузка, заколотая золотой брошкой величиной с монету в сто су.
— Прежде всего я хочу вам сказать…
— Простите, — перебил ее Мегрэ. — Будьте добры сесть, как я уже просил. Будете отвечать на мои вопросы.
Она нахмурилась.
— Послушайте, вы забываете, что я пришла сюда по собственному желанию.
Явившийся с ней мужчина поморщился: ему не нравилось ее поведение. Они вполне подходили друг другу. Собственно говоря, с виду он не смахивал на проходимца: одет был прилично, хотя и безвкусно, на пальцах блестели крупные перстни, в булавке галстука красовалась жемчужина.
Однако что-то в облике его внушало тревогу: чувствовалось, что он не относится ни к одной из установленных социальных категорий. Это был человек, которого в любое время можно встретить в кафе или пивной за бутылкой шипучего вина в обществе веселых девиц. Обычно такие люди живут в третьесортных гостиницах.
— Сначала вы. Имя, адрес, профессия.
Мужчина хотел встать.
— Сидеть!
— Я сейчас вам все объясню.
— Не надо ничего объяснять. Ваше имя?
— Гастон Бюзье. В настоящее время занимаюсь продажей и сдачей в наем загородных домов. Живу чаще всего в Гавре, в гостинице «Серебряный ягненок».
— Значит, вы торговец недвижимостью?
— Нет. Но…
— Служите в каком-нибудь агентстве?
— То есть…
— Достаточно! Короче говоря, случайные заработки. А чем занимались раньше?
— Был представителем велосипедной фирмы. А еще продавал швейные машины в деревнях!
— Сколько судимостей?
— Не отвечай, Гастон! — вмешалась женщина. — В конце концов, это уж слишком! Мы сами пришли, чтобы…
— Замолчи! Два раза. Один раз условно за необеспеченный чек. Второй — на два месяца: я не отдал владельцу задаток, который получил при продаже виллы. Как видите, проступки мелкие.
Чувствовалось, что он привык объясняться в полиции. Держался он свободно, но в глазах то и дело мелькал злобный огонек.
— Теперь вы, — сказал Мегрэ, обращаясь к женщине.
— Адель Нуаром, родилась в Бельвиле.
— Зарегистрированы как проститутка?
— Пять лет назад меня зарегистрировали в Страсбурге из-за одной бабы: она злилась на меня за то, что я увела у нее мужа.
— Скажите, в качестве кого вы сели на «Океан»?
— Сначала надо вам объяснить, — вмешался мужчина. — Мы потому и пришли сюда, что нам как раз не в чем себя упрекнуть. В Ипоре Адель сказала мне, что у вас есть ее фото и вы наверняка ее арестуете. Сначала мы хотели улизнуть, чтобы избежать всяких историй: мы-то здесь знаем, чем это пахнет. В Этрета я издали увидел жандармов в засаде и понял, что нас собираются задержать. Тогда я решил, что лучше явиться по доброй воле.
— Теперь вы, сударыня. Я спрашивал, что вы делали на борту траулера.
— Ничего особенного. Сопровождала своего любовника.
— Капитана Фаллю?
— Да, капитана. Я, так сказать, с ним уже с ноября. Мы встретились в Гавре, в кафе. Он влюбился. Приезжал ко мне два-три раза в неделю. Вначале я даже приняла его за маньяка, потому что он ничего от меня не требовал. Но нет, он влюбился по-настоящему, все поставил на карту. Снял мне хорошенькую меблированную комнату, и я поняла, что если умело взяться, он в конце концов женится на мне. Моряки хотя и не купаются в золоте, зато ведут правильную жизнь, а потом получают пенсию.