Прошло много времени с их последней встречи и, наверно, лет двенадцать с тех пор, как комиссар был в Англии.
С чемоданом в руке вслед за толпой Мегрэ вошел в здание аэровокзала и остановился около таможенников, а мистер Пайк скромно стоял за окном в своем темно-сером, несколько узковатом для него костюме, в черной фетровой шляпе и с гвоздикой в петлице.
Конечно, он мог зайти сюда и сказать чиновникам: «Это комиссар Мегрэ, который приехал к нам…»
Мегрэ сделал бы для него это в Бурже. Но он не сердился на Пайка, понимая, что с его стороны это – проявление особой деликатности. Мегрэ немножко стыдился, вспоминая свой утренний гнев на инспектора Скотленд-Ярда. Раз Пайк находится здесь, значит, тот человек не так плохо справился со своими обязанностями и даже проявил инициативу. Часы показывали половину одиннадцатого: чтобы вовремя приехать в Кройдон, Пайку пришлось выехать из Лондона рано утром.
Мегрэ вышел из аэровокзала. Сухая, жесткая рука протянулась ему навстречу.
– Как вы поживаете?
И Пайк продолжал говорить по-французски, что было большой жертвой с его стороны, так как он говорил плохо и очень страдал, делая ошибки.
– Надеюсь, что вы… будете… Как это перевести? Довольный… да, довольны этой чудесной погодой.
Мегрэ первый раз приехал в Англию летом и теперь пытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь раньше настоящее солнце над Лондоном.
– Я предположил, что вы предпочтете ехать не в автобусе, а в машине.
Пайк ни слова не говорил о деле, из-за которого приехал Мегрэ, он не позволил себе ни одного намека, это также было проявлением особого такта. Они сели в «бентли» Скотленд-Ярда. Машину вел шофер в форме, педантично соблюдавший все правила движения: он ни разу не увеличил скорости и ни разу не поехал на красный свет.
– Красиво, не правда ли?
Пайк указал на ряд маленьких розовых домов, которые в плохую погоду показались бы жалкими, но сейчас под лучами солнца выглядели очень кокетливо. Перед каждым из них между входной дверью и решеткой находился ровно очерченный квадрат зеленого газона величиной не больше простыни.
Чувствовалось, что Пайк наслаждается видом лондонских предместий, в одном из которых жил он сам.
За розовыми домами последовали желтые, затем коричневые, потом снова розовые. Солнце пекло все сильнее, и в некоторых садиках заработали автоматические машины для поливки.
– Я чуть не забыл передать вам это.
Он протянул Мегрэ лист бумаги, на котором было написано по-французски:
«Ален Лагранж, девятнадцати лет, служащий, остановился в четыре часа утра в отеле „Гилмор“ против вокзала Виктории без багажа.
Спал до восьми часов, вышел.
Явился в отель „Астория“ и спросил о мадам Жанне Дебюль.
Затем направился в отель „Континенталь“, оттуда в отель „Кларидж“, задавал везде тот же самый вопрос.
По-видимому, обходит большие отели по алфавиту.
В Лондоне первый раз. Не говорит по-английски».
Мегрэ поблагодарил кивком головы, все больше досадуя на себя за дурные мысли в адрес неизвестного английского инспектора.
После длительного молчания и созерцания ряда одинаковых домов Пайк снова заговорил:
– Я взял на себя смелость заказать вам номер в отеле, поскольку сейчас у нас слишком много туристов.
Он протянул своему коллеге карточку отеля «Савой», на которой стоял номер комнаты. Мегрэ мельком взглянул и был поражен, увидев номер 604. Значит, они подумали даже о том, чтобы поместить его против номера Жанны Дебюль.
– Эта особа еще там? – спросил он.
– Она находилась там, когда мы выезжали из Кройдона. Я получил телефонное уведомление в ту минуту, когда ваш самолет приземлился.
Это было все. Пайк был явно удовлетворен, но не потому, что доказал Мегрэ оперативность английской полиции, а оттого, что мог наконец показать ему Англию, по-настоящему освещенную солнцем.
Когда они очутились на улицах Лондона и увидели большие красные автобусы, тротуары, заполненные женщинами в светлых платьях, Пайк не мог сдержаться и снова пробормотал:
– Не правда ли, красивое зрелище?
Наконец, когда они уже подъехали к «Савою», Пайк сказал:
– Если вы не будете заняты, я смогу около часу заехать за вами, чтобы позавтракать вместе. А до этого времени я буду у себя. Звоните мне.
Он не провожал Мегрэ в отель. Шофер передал чемодан портье.
Узнал ли администратор отеля Мегрэ через двенадцать лет? Может быть, он знал его по фотографиям в газетах? Или это была просто профессиональная любезность? Или сыграло роль то, что номер был заказан Скотленд-Ярдом? Но, не дожидаясь вопроса, он протянул комиссару ключ.