По-видимому, манипуляции с этим оружием никого не соблазняли. Пушка выглядела слишком устрашающе. Пьеро подошел, заплатил сорок су, и расстрелял одну мишень. Надо сказать, не особенно блестяще.
— Да уж, не славно, — сказал он девушке, которая заправляла стендом.
Он попробовал снова. Опять в молоко.
— Ну, не удивительно. С моим-то фингалом.
— Вы подрались?
— Так, ерунда. Во «Дворце веселья», здесь неподалеку.
— Ах, вот как. Я что-то слышала. А что там стряслось?
Пьеро рассказал.
— Дурдом, — заключила девушка.
— А у вас не слишком много посетителей, — заметил Пьеро. Теперь, обозначив свою принадлежность к гильдии, он мог себе позволить профессиональные замечания.
— Это все неудачное расположение. Публика останавливается у «Бабушкиного сервиза», потом идет наискосок к «Красавице», а я остаюсь в стороне. Людей привлекают исключительно дурацкие аттракционы, а не спорт, как вас.
Пьеро посмотрел на нее.
— Я не заглянул бы сюда, если бы не вы.
— Да ладно вам.
— Кроме шуток. Хотя наверняка находится немало таких, кто заявляется сюда под предлогом пострелять, а на самом деле — чтобы подкатить к вам.
— Что есть, то есть. И среди них попадаются такие навязчивые… Нет никакой возможности от них отделаться. А ко всему прочему еще и дураки… Такие дураки…
— Что, ведут себя как идиоты?
— Они считают себя хитрыми, но говорят одни только глупости, и притом одинаковые. И эти их шутки, грубые, как они сами.
— Представляю себе, — сказал Пьеро.
— Ну, вы-то явно не такой, как они.
— Что вы, я не заслужил такого комплимента, — сказал Пьеро. — Я не нарочно.
— Да, вы не такой, как они. Например, вы до сих пор не позвали меня на свидание!
— Что, если я подожду вас у выхода? — спросил Пьеро.
Девушка заколебалась.
— Видите ли, у меня есть отец, который не спускает с меня глаз. У меня есть еще и мачеха, правда, не настоящая (они с отцом не расписаны), но достает она меня будь здоров. А у вас как с этим?
— Я несчастный сирота, — ответил Пьеро.
— И у вас нет ни братьев, ни сестер?
— Нет.
— Вам, должно быть, тоскливо.
— О, ничуть. Скучать — не по мне. Иногда на меня накатывает, но такое со всеми случается.
— И я такая же. Не в моем характере сохнуть на месте.
— Что бы вы сказали насчет встретиться на днях? Завтра, к примеру?
Говоря это, Пьеро украдкой покосился вправо.
— Смотрите на ту девицу?
— Я? О, нет. Я выглядывал своих приятелей. Они вон там, катаются на машинках.
— А меня вы не хотите прокатить?
— Хочу. Когда?
— Прямо сейчас. Я запру лавочку.
Она накрыла винтовку черным брезентом, убрала патроны в ящик с навесным замком и ссыпала выручку в свой ридикюль.
— Готово, — сказала она. — Идемте.
Но тут перед ними нарисовались три хлыща довольно нахального вида.
— Не спешите, барышня, — произнес самый дюжий из них. — Распакуйте-ка вашу пушку. Мы желаем трахнуть парочку раз.
Двое других сочли шутку превосходной и заржали, как табун лошадей.
— Зайдите в другой раз, — ответила потенциальная подружка Пьеро. — Мы закрыты.
— Как так: закрыты? В это время?
— Да уж так.
Парни заколебались. Пьеро снял очки.
— Бросьте. Это просто задиры, — сказала ему девушка.
Троица в нерешительности топталась на месте. Самый самоуверенный из них, тот, что говорил, скептически рассматривал заплывший глаз Пьеро. Являлся ли синяк доказательством отчаянной храбрости? Или явного поражения? Впрочем долго размышлять ему не пришлось. Уверенная и, прямо скажем, крепкая рука кассирши оттеснила его в сторону, и ему осталось только созерцать на выбор: либо две спины, удалявшиеся с достоинством и презрением, либо укрытый черным брезентом и перевязанный веревкой пулемет. И он понуро побрел прочь вместе со своими двумя приятелями.
Пьеро нисколько не испытывал досады от того, что избежал новой потасовки. Не сказать, что он был трусом, но просто это его не забавляло. Девушка взяла его под руку и шла рядом, теплая и гибкая. Духи, накрашенные ногти, губная помада… Пьеро осязал, вдыхал и млел. Все казалось ему таким удивительным. Она была высокой, вровень с ним, блондинкой, или близко к тому, с тонким лицом чахоточной кинозвезды, но в остальном довольно округлого сложения. Пьеро опять надел очки и пригласил ее сделать кружок на электромашинках.
Они уселись в автомобильчик и тронулись. Пьеро сразу бросился в атаку. В первой машине, которую он стукнул в зад, находилась такая же парочка в обнимку. Мужчина, мнивший себя самым ловким, обернулся, чтобы посмотреть, кто дерзнул проявить к нему неуважение. Этот мужчина прозывался Мальчиком-с-пальчиком. Он был невысоким, крепким, коренастым, заметно лысеющим сорокапятилетним избирателем одиннадцатого округа Парижа, уроженцем Безона, женатым, но не упускающим случая сходить налево, словом, вздорным типом. Он несказанно удивился, увидев Пьеро рядом с такой куколкой. От изумления он позволил торпедировать себя Парадизу, который при виде того же зрелища потерял управление своей машинкой, чем успешно спровоцировал общее смешение на площадке.
Пьеро тем временем покатил дальше, описывая изящные кривые и петли. К нему прижималось прекрасное создание. Оба они наслаждались, невзирая на неслабый грохот. Из всех запахов, осаждавших ноздри Пьеро: резина, железо, политура, пыль и прочие, — он, Пьеро, воспринимал только чувственный хмель, исходивший от его очаровательной соседки. Аромат, который волновал его и погружал в блистающий переливчатый туман.
Но мало-помалу сквозь эту звездно-душистую дымку стали проступать две фигуры, явно проявлявшие к нему особый интерес. Одна из этих фигур была моложавой женщиной с волосами цвета платины, ярко накрашенной, высокой и плотной. Другая была мужчиной приблизительно того же возраста и статей. Женщина указывала на него, Пьеро, пальцем. Пьеро спросил себя, точно ли он является причиной такой горячности. Но сомневаться не приходилось: он. Однако этой дамы Пьеро не знал. Вид у нее был одновременно торжествующий, злорадный и угрожающий. Туман окончательно рассеялся, и теперь Пьеро видел ее очень ясно. Что до мужчины, то у него была очень смешная голова. Хорошо вылепленная сверху, начиная от середины переносицы она разъезжалась во все стороны: щеки неравномерно сползали на челюсть, одна ноздря открывалась шире другой, уши колыхались по ветру.
Ударил колокол, и машины остановились. Пьеро собрался было предложить своей спутнице покататься еще, но тут до него дошло, что пантомима мужеподобной блондинки не сулит ему добра. И в самом деле, тип, который стоял рядом с ней, перешагнул через ограждение и направился к нему.
— Ты что здесь делаешь? — закричал он. — А тир? Что с твоим тиром?
Пьеро понял, что сей возглас адресован к его маленькой подружке. Он повернулся к ней, но той уже и след простыл. Тем временем вокруг собралась толпа. Зрители давились от смеха, находя происшествие ну очень пикантным. У Мальчика-с-пальчика и Парадиза от нелепости и комичности ситуации слезы навернулись на глаза.
Видя, что девица сбежала, разгневанный господин обрушил свою ярость на очкастого совратителя, который в этот момент вылезал из машины.
— Ты! — закричал он. — Убирайся отсюда! Думаешь, если ты заплатил три франка за вход, то имеешь право отрывать занятых людей от работы?
— Нет, конечно нет, — покладисто ответил Пьеро. — Только я не платил трех франков. — (Он не пожелал оставить без внимания эту маленькую ошибку).
— Ты прошел за полцены? — удивился мужчина. — Но ты вроде не военный.
— Нет, — ответил Пьеро. — Меня впустили бесплатно.
— Ну это уж чересчур! — взревел господин.
Он сделал движение рукой, приглашая зрителей оценить меру этого нахальства.
— А ты случаем не насмехаешься надо мной? — спросил он.
Пьеро никак не мог взять в толк, кто же такой этот здоровенный горлопан.
— Я только хотел вам сказать, что я работаю в Юни-Парке.
— Ты? Работаешь в Юни-Парке? С каких это пор?
— С сегодняшнего дня.
Что было истинной правдой. Однако бугай расхохотался и, снова обратившись к присутствующим, произнес, вкладывая в свои слова тонны иронии: