— Миха подъедет, ты же не против? Че-то там со своей не поделили, — по реакции вижу, что недоволен.
Сомневаюсь, что так уж переживает за очередной конфликт в отношениях друга. Может… хочет побыть только со мной? Вдвоем? Наедине? Не успев толком обрадоваться, глушу в себе призрачные надежды, что не безразлична ему. Слишком быстро осознавая абсурдность своих мыслей.
— Нет, конечно, — отзываюсь невозмутимо.
Спокойно возвращаемся к игре, лишь изредка обмениваясь короткими фразами, но сложно не заметить напряжение, которым буквально пропитан воздух.
Что-то изменилось.
И это "что-то" не предвещает ничего хорошего. Копаюсь в себе, прокручиваю наши диалоги, анализирую его действия, оцениваю взгляды и, к своему сожалению, делаю совсем не утешительные выводы.
До меня вдруг доходит осознание того, что он все понимает, и если бы чувствовал то же самое, что и я, между нами уже все изменилось. Но ничего не происходит. Он вроде бы рядом, но по факту далеко. И это не я тот человек, что держит дистанцию.
Артем уходит встречать друга, а я вдруг задумываюсь, не стоит ли мне уехать домой?
Голоса парней заставляют подняться и выйти в коридор. Застываю в смятении, не зная, как реагировать на появление друзей Артема. Видно, что он тоже не ожидал такого поворота и явно не очень рад тому, что Миша пришел не один. Неловко топчусь на месте под прямым заинтересованным взглядом Саши, некстати вспоминая, что так ему и не ответила.
— На минуту, — грубо отсекает Артем и уходит с Мишей в соседнюю комнату.
Следую за ними, вроде бы направляясь в туалет, но все же притормаживаю около двери, за которой скрылись парни.
— Нахрена ты его притащил?! — гневно шипит Артем. И это все, что я успеваю услышать.
— Мила, — дергаюсь, испуганно оборачиваясь к Саше.
— Раевский… Ты что здесь делаешь? — налетаю с необоснованными претензиями, стараясь не думать о том, как со стороны выглядел мой шпионаж. Но Саша этого словно и не заметил.
— Не рада меня видеть? — щурится, заглядывая в глаза. Не знаю, что он в них хочет увидеть, но по итогу отворачивается, раздраженно хмыкая.
А я продолжаю стоять в растерянности, не зная, что ответить. Врать не хочу, но и правду сказать не решаюсь.
— Почему не отвечала на сообщения?
— Проблемы были. Не до переписок как-то, извини, — неопределенно пожимаю плечами.
— Мм, а уже проблем нет, да? Ты же тут, — как ни пытается сдерживать, все равно сквозит недовольством.
— Да, разрешилось. Не успела тебе ответить. Так что тут делаешь? Миша не говорил, что ты приедешь с ним.
— Да так, пересеклись. Дай, думаю, к Темычу заскочу, — в глаза не смотрит.
— Предполагал, что я тут буду? — спрашиваю прямо.
— Нет… Точно знал. Собственно, поэтому я и здесь, — разводит руками, продолжая напряженно посмеиваться.
Возможно он уже успел пожалеть о своем спонтанном решении, разговор никак не клеится. На вечеринке было проще. Мою отрешенность он воспринял за смущение. Тогда мне было плевать на то, кто находится рядом, никого вокруг не замечала, я варилась в своем аду.
— Думал, может хоть так поговорим нормально, — боковым зрением замечаю приближение парней. — Поэтому, если уж совсем честно — приехал к тебе.
Артем вскидывает на меня резкий взгляд, сводит темные брови, плотно сжимает челюсти, напрягаясь всем телом. Было бы глупо сомневаться, услышал ли он слова Саши.
Вот и что это? Что за реакции? Как по мне — очень похоже на ревность, но ведь я рядом с ним, что мешает ему размыть эти дотошные кавычки в нашей дружбе?
Кровь приливает к лицу, и я цепенею, когда он, прилагая неимоверные усилия, цедит сквозь зубы:
— Милана, за мной.
И мне становится по-настоящему страшно. Вот только… чего бояться?
Глава 6
Спойлер:
Тогда я принял единственно верное решение — бороться.
И когда победа будет за мной, я вернусь за своим. Вернусь за ней.
Артём
Отчетливо помню день, когда увидел свою Милану в концертном зале нашей гимназии в красивом белом платье с мелкими розовыми лепестками, разбросанными по корсету, что утягивал и без того тонкую хрупкую талию. Она читала стихотворение в честь окончания учебного года и, не мигая, смотрела на меня. В глаза.
"Стой посередине и не вздумай даже сдвинуться с места, я буду смотреть на тебя, мне так будет спокойнее. Боже, Тёма, я так волнуюсь… А если я забуду слова или запнусь? Боже! Я же опозорюсь! Тёма! Чего молчишь? Ну поддержи хоть меня!" — спешно тараторила она перед своим выходом на сцену, а я смеялся как идиот, не понимая, чего она так переживает. Мы сотню раз прогоняли этот злосчастный текст, и я был уверен, что она с легкостью и в лучшем виде выдаст его на всеуслышание, но, конечно же, должен был успокоить подругу.