Дождь и ветер слегка утихли. Удары грома уже не раскатывались с таким оглушительным треском, как раньше, но от стремительных молний было всё ещё светло, как днём. Мы шли с трудом: неровности почвы и острые выступы скал рвали вашу изношенную обувь.
Наконец, насквозь промокнув под дождём и брызгами разбушевавшегося моря, мы добрались до наполовину разобранных купален, голые подпорки и покосившиеся навесы которых мы приметили ещё по дороге, когда они при вспышках молний появлялись на секунду на фоне моря, похожего на огромный котёл с расплавленным оловом.
Всякий раз, когда молнии прорезали небо, дон Хенаро шёпотом приказывал:
— Пригнитесь!
И мы ложились в расщелины скал. Мы двигались вперёд, а сердца паши, охваченные невыразимой тревогой, бешено бились.
Отойдя на несколько шагов от купален, дон Хенаро дважды свистнул, и тотчас со стороны моря, словно эхо, раздался дважды повторенный свист.
— Ни слова! — шепнул нам на ухо дон Хенаро. — Будьте осторожнее, или мы погибли.
Мы сделали ещё несколько шагов.
— Готово? — спросил дон Хенаро.
— Да, — отозвался чей-то голос. — Давайте их быстрее, чёрт побери!
— Да куда же ты девался, дьявол? Где ты? — закричал дон Хенаро.
— Здесь я, — снова послышался тот же голос.
Мы пошли на зов.
— Ну, а теперь вам придётся превратиться в тюки с контрабандным тряпьём, — предупредил нас дон Хепаро.
— Как это? — с тревогой осведомились мы.
Но дон Хенаро не успел дать исчерпывающие объяснения: незнакомец, откликавшийся на свист и вопросы нашего кузена, находился уже совсем близко.
— Где же тюки? — спросил он.
— Здесь, — ответил дон Хенаро.
— Помочь вам погрузить их в лодку?
— Нет, они не тяжёлые. Справлюсь одни, раз уж до пёс до места. Ступай к лодке и держи её наготове. Сколько у тебя пар вёсел?
— Четыре, как вы велели.
Незнакомец ухватился за конец верёвки, привязанной к прибрежным камням, и подтащил лодку к берегу.
— Готово!
— Да тебе просто цены нет! А если бы тебя увидели?
— Пустяки! Сказал бы, что ловил акул.
Дон Хенаро крепко стиснул паши руки, и этого было достаточно — мы его поняли.
Одним прыжком махнули мы следом за ним в маленькое судёнышко. В лодке мы сразу постарались превратиться в настоящие тюки или узлы, в чём нам помогла не столько наша готовность проделать эту операцию, сколько кромешная тьма грозовой ночи. Мы скрючились на дне лодки и затаились, не смея шелохнуться.
— Давай! — закричал дон Хенаро. Незнакомец, видимо, какой-то бедный рыбак или лодочник, прыгнул в шлюпку, уселся на переднюю банку и навалился на вёсла. Молнии, потухшие на минуту, словно для того чтобы помочь нашему бегству, засверкали ещё яростнее.
— Пресвятая Мария! Проклятая гроза! С тех пор как у меня пробились усы, я не помню такой дьявольской непогоды! — ворчал лодочник. — Если так будет продолжаться, когда пойдём мимо крепости Морро, нас наверняка приберёт нечистый.
— А ты не подходи к ней близко, — посоветовал дон Хенаро.
— Понятное дело, попытаюсь её обогнуть.
На несколько минут воцарилась тишина. Не слышно было ни размеренных всплесков вёсел, ни рёва волн.
Не в силах превозмочь любопытства, которое в немалой степени увеличивал страх перед близкой опасностью, мы боязливо приподняли головы и разглядели величественный мол перед крепостью. Через равные промежутки времени над нею вспыхивал мигающий маяк, который, медленно вращаясь, вонзал в непроглядную тьму, окутывавшую всё вокруг, свой луч, похожий на острый блестящий клин.
О подножье утёса, на котором возвышалась крепость, с грохотом разбивались волны. Они взметали к небу столбы пены, горевшие беловатым пламенем, и казалось, что это призраки пляшут на скалистом берегу.
Шлюпка плыла, едва-едва не задевая бортом прибрежные утёсы, а высоко над нею, прорезая мрак, металось светящееся лезвие — луч маяка. В небе вспыхнула молния и ярко осветила морской простор.
— Стой! — раздался с крепостной стены крик часового.
Лодочник злобно выругался и в ужасе задрожал.
— Молчать! Понятно? — рявкнул дон Хенаро, рукой зажимая лодочнику рот.
Тот попытался протестовать.
— Где другие вёсла? — бешено прошипел дон Хенаро.
— Вон они.
— Все на вёсла!
— Что вы задумали?
— Все на вёсла!..
— Но ведь нас только двое!
— Молчи, болван! Пошевеливайся! — властно бросил дон Хенаро.
Лодочник достал вёсла.