Но за неделю до описываемых событий я обнаружил среди этих зоологических особей создание такой ослепительной прелести, что отказывался верить, что это девушка из Гертона.
Я встретил ее в кафе во время обеденного перерыва. Она ела пончик. Я спросил, могу ли я присесть за ее столик. Она кивнула и продолжала есть. Я сидел, глазея на нее, как будто бы она была воплощением Клеопатры. Звали ее Ясмин Хаукомли. Ее отец был англичанином, а мать – персиянкой.
Не имеет никакого значения, что мы сказали друг другу. Прямо из кондитерской мы отправились ко мне и оставались там до следующего утра.
Эта девушка была насыщена электричеством и раскована сверх всякой меры.
К ней я и отправился сразу же после того, как расстался с профессором. Отловив ее в Гертоне, я привез ее домой.
– Раздеваться не надо, – предупредил я, – это деловой разговор. Как бы ты отнеслась к тому, чтобы разбогатеть?
– Мне бы это понравилось.
Я рассказал историю открытия А. Р. Уорсли и свои планы.
– Занятная идея, этот твой банк спермы, – сказала она, – но боюсь, что это нереально.
Она стала приводить те же возражения, что и несколько раньше А. Р. Уорсли. Не перебивая, я позволил все высказать, а затем выложил свой козырной туз: историю своей парижской авантюры с порошком волдырного жука.
– Мы будем давать им порошок, и они каждый раз будут нам выдавать по тысяче миллионов своих маленьких живчиков. А ты будешь в роли приманки.
– Мне это нравится, – согласилась Ясмин.
– Мы встряхнем все коронованные головы Европы, – пообещал я. – Но сначала мы должны встряхнуть Уорсли.
Если я выиграю пари, у нас будет отличная команда.
– Нужно, чтобы он был один.
– Он всегда бывает один в лаборатории, каждый вечер между половиной шестого и половиной седьмого.
– А как я это ему скормлю? – спросила она.
– В шоколадке, – сказал я. – В прелестной вкусной маленькой шоколадке.
Я открыл ящик и вынул коробку шоколадных трюфелей – все они были совершенно одинаковыми и походили на шарики. Я взял одну, сделал в ней булавкой маленькую дырочку, потом той же булавкой отмерил одну порцию порошка из волдырного жука, засунул в дырочку, отмерил вторую дозу и присоединил к первой.
– Эй! – воскликнула Ясмин, – это же две дозы!
– Знаю. Я хочу иметь полную уверенность, что мистер Уорсли расколется.
Я надавил на мягкую шоколадку, чтобы дырочка закрылась, положил шоколадки в бумажный пакетик и передал ей.
… В половине шестого следующего дня я удобно устроился на полу за деревянными полками лаборатории.
Уорсли обычно работал в дальнем углу комнаты на расстоянии футов двадцати от того места, где я расположился. Он и сейчас был на месте и занимался какими-то глупостями с набором пробирок, пипеткой и голубой жидкостью. Сегодня он был без обычного халата, в рубашке и серых фланелевых брюках. Раздался стук в дверь.
– Войдите, – сказал он, не оборачиваясь.
Вошла Ясмин. Я не признался ей, что буду на месте событий. Зачем? Однако генерал всегда должен видеть свое войско во время сражения.
Моя девочка выглядела совершенно обворожительно в облегающем платье.
Она внесла с собой в комнату ту неуловимую ауру сексуальности, какая сопровождала ее, как тень, где бы Ясмин ни появлялась.
– Мистер Уорсли?
– Это я, – отозвался он, не глядя. – Что вам угодно?
– Пожалуйста, простите меня за вторжение, мистер Уорсли, – сказала она, – я не химик, а всего лишь студентка и изучаю биологию, но я столкнулась с довольно сложной проблемой.
– Ну что ж, моя милая, – начал Уорсли, откладывая пипетку и поворачиваясь к ней, – что же вас… – он замер на середине фразы. Рот у него открылся, а глаза стали круглыми и большими, как монеты в полкроны. Для мужчины, который годы и годы не видел практически никого, кроме гертонских грымз и собственной инфернальной сестры, Ясмин должна была явиться, как первый день творения, когда дух веял над водами. Однако он быстро пришел в себя.
– Вы хотели меня о чем-то спросить?
Ясмин подготовила свой вопрос блестяще. Ответ, как она очень точно рассчитала, должен был занять по меньшей мере минут девять.
– Захватывающе интересный вопрос, – признал А. Р. Уорсли. – Дайте-ка мне подумать, как получше ответить.
Он подошел к большой доске, прикрепленной к стене лаборатории, и взял кусок мела.
– Хотите шоколадку? – предложила Ясмин. В руках у нее был бумажный пакетик, и, когда Уорсли обернулся, она вынула из пакетика и протянула ему шоколадный шарик.
– Боже мой, – пробормотал он, – как это мило.
В тот момент, когда шоколадка провалилась в его глотку, я засек время по часам и заметил, что Ясмин сделала то же самое. Какая умная девочка!