Бык, фыркая и брызжа слюной, бежал к нам. Я видел медное кольцо в его носу, и, клянусь Богом, это чудовище внушало мне смертельный ужас. Он знал свое дело и не стал мешкать. Понюхав корову, он немного отступил назад и забросил передние копыта ей на спину. Я присел сбоку. В этот момент показался кончик его члена. Мошонка у него была гигантских размеров, и прямо над ней этот невероятный член все удлинялся и удлинялся. Он был похож на телескоп. Очень быстро он стал размером с мою руку от кисти до локтя. Но не очень толстый, толщиной примерно с трость для ходьбы. Я попытался схватить его, но от) волнения промахнулся.
«Быстрее! — поторапливал брат. — Где он? Хватай его скорей!» Но я уже опоздал. Старый бык был метким стрелком. Он попал в цель с первого раза, и кончик его члена оказался внутри коровы. Но только наполовину.
«Ну, давай же!» — кричал брат. Я вновь ухватился за него. Довольно большая часть его члена все еще оставалась снаружи. Я схватился за него обеими руками и потянул. Это был живой, пульсирующий орган, немного скользкий. Я словно тащил змею. Бык толкал его внутрь, а я тянул назад, Я тянул с такой силой, что он согнулся. Но я еще сохранял способность мыслить и попытался синхронизировать свои действия с обратными толчками животного. Вы понимаете, что я имею в виду? Он вонзал свой член в корову, потом выгибал спину, прежде чем вновь броситься вперед. Каждый раз, когда он выгибал спину, я тянул назад и отвоевывал несколько сантиметров. Потом бык снова вонзался в корову. Но я все же опережал его. Наконец мне удалось согнуть ему член почти пополам и выдернуть наружу. Его конец больно хлестнул меня по щеке. Но я быстро нацепил на него мешочек, который держал брат.
Бык продолжал атаковать корову и был полностью поглощен своим делом. И слава Богу. Похоже, он даже не замечал нашего присутствия. Но его член теперь оказался в мешочке, брат крепко его держал, и меньше чем через минуту все закончилось. Бык сполз с коровы и вдруг увидел нас. Он стоял и недоуменно смотрел на нас. Разве его можно винить? Он громко, утробно замычал и принялся бить копытами о землю.
Он собирался броситься на нас. Но брат знал, как обращаться с быками. Он подошел прямо к нему, шлепнул его по носу и сказал: «Убирайся!» Бык повернулся и неторопливо двинулся к своему стаду. Мы быстро выбежали за ворота, закрыв их за собой. Я взял резиновый мешочек, прыгнул на велосипед и понесся на Ферму. Я домчался за пятнадцать минут.
На ферме у меня уже все было приготовлено. Я вычерпал из мешочка сперму быка и смешал ее со своим шециальным раствором из молока, яичного желтка и I ницерина. Потом наполнил двести пятьдесят соломинок — по полкубика каждая. На самом деле все не так ‹ ложно, как кажется. Мои соломинки всегда стоят на металлическом штативе, я наполняю их пипеткой. Штатив с наполненными соломинками я поместил на лед па полчаса. Потом на десять минут поставил в контейнер с азотным паром. И, наконец, погрузил его в вакуумную емкость с жидким азотом. Все свои манипуляции я закончил еще до возвращения брата. Теперь у меня было достаточно спермы фризского быка, чтобы оплодотворить двести пятьдесят коров. Во всяком случае, я на это надеялся.
— У вас получилось? — спросил я.
— Еще как! — воскликнул А. Р. Уорсли. — На следующий год херевордские коровы брата отелились наполовину фризскими телятами. Я научил его, как делать гиподермальное осеменение, и оставил ему канистру с замороженными «соломинками». На данный момент, спустя три года, почти все коровы из его стада — это помесь херевордской и фризской породы. Надой молока увеличился на шестьдесят процентов, и он продал своего быка. Вот только соломинки кончаются. Он просит меня снова отправиться в опасное путешествие на ферму лорда Сомертона за спермой его быка. Если честно, я боюсь до смерти.
— Я могу поехать, — предложил я. — Вместо вас.
— Вы не знаете, что нужно делать.
— Схватить член и затолкать его в мешок, — махнул рукой я. — А вы можете ждать меня на ферме, чтобы заморозить сперму.
— Вы умеете ездить на велосипеде?
— Я поеду на машине, — сказал я. — Это в два раза быстрее.
Я недавно купил новый «Моррис-Каули», по всем параметрам превосходящий «Де Дион» 1912 года, который я приобрел в Париже. Салон шоколадно-коричневого цвета. Кожаная обшивка. Никелированные ручки и отделка красного дерева. Я им очень гордился.
— Я привезу вам сперму в мгновение ока, — заверил я его.