старалась вести себя тихо и незаметно. Но даже это не спасает меня, потому что в ту же
секунду я ощущаю на своей груди что-то липко-слизкое и теплое. В шоке уставившись на
место дискомфорта, я понимаю, что вся моя верхняя часть одежды в какой-то непонятной
каше, которая еще в добавок завалилась мне за шиворот майки. Не трудно было догадаться,
кто это был, потому что я буквально чувствовала на себе взгляд этих проникающих насквозь
глаз. В глазах моментально скопились слезы, а колени подкосились.
«Жалкое зрелище» — пронеслось в моей голове.
«Этот момент займет особое место в твоей памяти»…
Не выдержав натиска прожигающих меня глаз, не посмотрев на своего обидчика, я
выбежала из столовой, периодически пытаясь очистить руками майку, что получалось паршиво.
Все стало только хуже: я размазала ее чуть ли не по всему телу, что доставляло мне мало
приятных ощущений. Но это было ничто по сравнению с тем, что я чувствовала там, стоя
перед всеми этими людьми, в чьих глазах не было ни доли жалости и сожаления, они будто
всегда об этом мечтали — наблюдать за моим унижением.
Пробегая по коридорам, я уже не сдерживала ни всхлипов, ни слез. Все чувства потоком, в
буквальном смысле, «полились» из меня, опустошая еще больше. Сил больше не было. Слишком
долго я не показывала своих настоящих чувств, скрывая их под глупой улыбкой, которую все
так привыкли видеть.
А ведь люди действительно думают, что я лишь просто наивная девчонка, которая никак не
может «снять» с себя эти долбанные розовые очки! Они думают, что я способна лишь
смеяться, думают, что я лишь гребаный наивный подросток, у которого не может быть
абсолютно никаких проблем! Почему именно сейчас?! Почему на меня «свалилось» все именно
сейчас?
Забежав в первый попавший туалет, я с силой хлопнула дверью и скатилась по ней
прямиком на холодный кафель.
Забавно: вернулась к тому же с чего и начала. Безнадежно ухмыльнувшись, я сильней прижала
колени к запачканной груди, про что я уже и забыла. Поморщив нос от неприятного ощущения,
я тут же отстранила колени от себя и, поднявшись, подошла к раковине. В который раз я
была счастлива, что не крашусь, не беспокоясь о том, что, моя тушь и прочее, размажутся.
Но, несмотря на это, вид было все-равно ужасен: подтеки у глаз и красный нос меня ни чуть
не впечатляли.
Включив холодную воду и омочив ею руки, я провела ими по «накаленному» лицу, от чего по
телу пробежался холодок. В глазах снова встали слезы. Пристально вглядываясь в свое
отражение, я медленными движениями начала смывать с себя остатки еды, что получалось,
крайне, плохо. Схватив за шиворот майки, я попыталась поднести ее под струю воды, что
совсем не выходило. Наплевав на все, я стянула с себя верхний элемент одежды, оставаясь в
лифчике и шортах. Поднеся майку к раковине, я вздрогнула из-за скрипа, который исходил за
моей спиной, но, обернувшись и ничего не обнаружив, я вернулась к прежнему занятию. Но
это у меня сделать не получилось, потому что в зеркале на меня смотрело отражение
придурка, который, не отводя взгляда, смотрел мне в глаза.
Руки парня были в карманах черных джинс, плечи расслаблены, а голова была немного
откинута на бок, что придавало некую развязность его виду, лицо все также не покидала
наглая ухмылка, которая на этот раз была, наверняка, из-за моего внешнего вида. Все также
не отводя от меня взгляда, он провел языком по верхней губе и еще больше склонил голову
на бок, что заставило меня съежиться.
Все его движения были настолько грациозны, но даже это не затмевало его гнилую сущность,
которую он даже и не пытался скрыть. Он был противен мне всем своим видом. Я продолжала
стоять к нему спиной, разглядывая его фигуру в отражении, прикрываясь мокрой майкой,
которая была еще и холодной. Я, как можно, усерднее пыталась скрыть страх, который рос во
мне с безумной силой, стоило лишь появиться придурку в моем поле зрения.
Я все ожидала от него хоть каких-то действий, но ничего… совсем. Мне не хотелось с ним
хоть как-то контактировать, но он просто вынудил меня своим поведением.
— Ч-что ты здесь д-делаешь? — запинаясь, прошептала я, стоя с опущенной головой, не желая
смотреть на него. И опять слезы! Черт, ты не можешь быть настолько жалкой в его
присутствии! Еще чуть-чуть и ты, точно, сдохнешь от обезвоживания!
— Это мужской туалет. — он словно ожил, потому что в этот же момент сделал пару шагов ко