Так что в издательство я попала далеко не вровень с обязательными работниками нашего весьма трудового и на редкость ответственного коллектива. Правда, до своего рабочего кресла и большого офисного стола, выставленных по нестандартным феншуйным «разметкам» перед панорамным окном вместе с другой офисной мебелью и техникой, я так дойти и не успела. Марго проскочила следом за мной в кабинет, как говорится, во всеоружии с глазами-блюдцами на пол лица. Но хотя бы додумалась закрыть за собой дверь перед тем, как вывалить мне на голову шокирующую новость века.
— Тогда тебе лучше присесть.
— Может уже скажешь, наконец, без всех этих заговорчески пониженных тонов и оглядывания через плечо, что случилось? И при чём тут Крис? Кстати, о ком конкретно ты говоришь? О Крисе Финчере из юридического отдела или Кристине Голдблюм, что под нами?
— О Кристине что под нами. Точнее, о её последней книге, написанной под псевдонимом Голди Крайс. С самого раннего утра, ты не поверишь, кто заявился на своё рабочее место едва ли не с первыми петухами!
Я даже поначалу растерялась, поскольку разгадывать шарады своей помощницы на свою слегка прибитую голову, я с приходом в издательство в этот час явно не настраивалась.
— Извини, но… не представляю о ком ты.
— Блядь, да как о ком? О нашей, мать её, «Миранде Пристли»! О несравнейнешей Рокси!
Видать, новость действительно превзошла все мыслимые и немыслимые пределы, раз даже Марго не способна была себя сдерживать в применении запрещённого на территории нашего издательства неделового лексикона.
— Ну-у… для неё подобные вещи не впервой. В отличие от нас, Рокси реально загружена под завязку. На её плечах находятся все отделы издательства, так что…
— Разговор вообще-то не об этом. А то, что она вызвала к себе на ковёр Крис едва не сразу, как только та заступила на своё рабочее место. А до этого потребовала от нижнего отдела чуть ли не всю документацию о проделанной за последний год работе, включая личные проекты Голдблюм. Короче, Крис уже третий час ревёт в курилке с перерывами на сбор средств в места не столь отдалённые. В общем… уже пакует чемоданы.
— Что?! Её уволили? ЗА ЧТО?
— Пока ещё не окончательно и не навсегда… просто отстранили на время судебного разбирательства от всех офисных дел и обязанностей.
— Судебного разбирательства? К-какого ещё судебного разбирательства? — я всё-таки решила присесть, но не на своё рабочее кресло, а то, что было ближе всего. Как-то уж слишком много всего навалилось за раз. — Да что тут на хрен произошло и происходит?
— Да тут всё издательство в шоке! На Крис подала в суд какая-то бразильская писательница, которая нашла в книге Голди Крайс целые куски сплагеатированного из её какого-то там признанного на весь мир бестселлара текста. Честно говоря, я об этой мадаме впервые слышу. И Крис, кстати, тоже. Учитывая, что её последняя книга каких-либо особенных лавров или запредельных доходов никому не принесла. Она потому в Big Apple и работает до сих пор, поскольку получает в качестве главного редактора куда больше, чем с роялти от своих проданных печатных книг.
— Так, подожди! Сплагеатированный текст? Вообще-то португальский — это не английский. А любой перевод книги с любого языка — нельзя сделать дословно. Это даже не перевод, а, скорее, литературный пересказ!
— Видимо, книга этой бразильянки и была переведена на английский (возможно, ею же самой) в приближённом по текстовому контексту содержанию к книге Крис. Хрен его там знает. Но… короче, дело реально серьёзное. Поскольку, оригинальный роман был написан намного раньше истории Голди Крайс. И если наши адвокаты не разберутся с адвокатами той авторши, Крис реально грозят куда большие, чем сейчас, проблемы.
Действительно, пиздец какой-то… У меня даже голова разболелась в довесок к уже имеющимся личным проблемам.
— Где она сейчас? В курилке?
— Либо там, либо в туалете, либо у себя. Говорят, её целый час до этого отпаивали сразу после аудиенции у Рокси. В общем, истерила по страшному. Поэтому до сих пор и не ушла. Никак не придёт в чувства и не осознает, что, возможно, это её последний здесь рабочий день. Вот и держится за мебель и двери всеми конечностями, пока ещё не вышвыривают из здания буквально под личным конвоем.