— В-вы… вы не имеете права держать меня здесь против моей воли! — и почему я не додумалась захватить вместе с баллончиком пенки-крема для бритья какой-нибудь аэрозольный распылитель с едким освежителем воздуха или дезодорантом? Могла бы попробовать пшикнуть последним в глаза Маннерсу. Конечно, на свой риск и страх, но хотя бы получила при этом хоть какую-то моральную компенсацию.
И как он вообще меня вычислил?! Это же в принципе невозможно! Совершенно никак! Если, конечно, он не человек!
— И вот зачем ты начинаешь врать мне прямо в лицо, mon papillon, огорчая меня больше чем уже есть? Напомни мне, пожалуйста, хоть один день или случай, когда я тебя брал против твоей воли? Когда ты отбивалась от меня и упрашивала со слезами на глазах не трахать тебя?
Вот и всё. Вот и наступил конец его наигранного спокойствия. Хоть циничная улыбка так и не сошла до конца с его ленивых губ, в его звучном (будто рычащем от усиленной сипотцы) баритоне она уже не ощущалась. А в почерневших глазах так и подавно.
— Это я-то вру?! Серьёзно? После того, как вы меня сюда заманили шантажом, пообещав, что не будете преследовать ни Эдварда, ни Кристину Голдблюм? Вы сказали, что я сама не захочу от вас уходить! Так где же правда, мистер Маннерс? Вот она я! Стою у лифта и до дичайшего безумия хочу отсюда убраться от греха подальше! Так и не получив от вас ни одной гарантии-доказательства, что вы оставите в покое близких мне людей и меня вместе с ними!
— И только поэтому ты решила сбежать, да? Наплевав на собственную жизнь и жизни дорогих тебе людей.
Как бы меня сейчас не распирало от возмущения с не менее пугающим желанием вцепиться в совершенное личико Маннерса ногтями, меня не могло не приложить жутким прессингом от его грёбаной близости. Особенно, когда он подошёл ко мне в самый притык и буквально навис надо мной, прижав изгиб локтя к поверхности хромированной дверной панели лифта возле моей головы и тем самым отрезав последнюю лазейку к возможному побегу.
— Дай угадаю. Надумала провернуть такой же финт, который устроила у себя дома лет десять назад? Только в этот раз решила подставить не родителей и друзей, а нового женишка с его семьёй и коллег по работе? И при этом продолжаешь строить из себя невинную жертву?
— Да кто вы вообще такой, чтобы меня в чём-то обвинять и предъявлять какие-то на меня права?! Думаете, раз имеете столько денег, связей и возможностей, так можно любого человека смешать с грязью и дерьмом себе на потеху? Зажравшийся от вседозволенности аморальный дегенерат!
Кажется, ещё немного и моя голова точно лопнет. От бешенства, от ненависти… от собственного бессилия при невыносимом давлении на сознание этого бесчеловечного монстра. И, в особенности, от его физической близости, от запаха его кожи, волос, пахнущей едва уловимым парфюмом одежды… От него самого всего! Всего за несколько считанных мгновений он перекрыл собою абсолютно всё и не только внешний мир. Его треклятая Бездна поглощала за считанные мгновения, наполняя лёгкие и кровь своим токсичным наркотиком и превращая свою добычу в ничтожное блеющее создание. В полное ничто!
— Что-то не тянешь ты на замученную этим дегенератом жертву. Или действительно ждала все эти дни, что я опущусь до желаемого тобою уровня? О ком ты так самозабвенно мечтала всё это время, кого во мне высматривала и прощупывала?
— В-вы… псих! Больной псих! — только прокричать в полном отчаянье свои обвинения в его глаза у меня не вышло. Горло стянуло паническим спазмом, как только он приблизил ко мне своё лицо именно в упор, заглядывая в мою душу едва не буквально! Практически уже затянув в себя, в свою торжествующую Тьму и ненасытную Бездну.
— Только не говори, будто разочаровалась, так и не дождавшись от меня нужного тебе срыва.
— Я ничего от вас не ждала! Вы… вы просто бредите!
— Да неужели?
Он же меня не касается, по крайней мере, не физически. Тогда откуда это нестерпимое ощущение, словно он меня душит… душит собой? Ещё немного и в прямом смысле этого слова не смогу дышать вообще!
— И никогда до этого тайно не надеялась на большее? На какой-нибудь тёмный подвал, на изощрённые пытки с помощью кожаных девайсов? На чёрные столы, ремни, кляпы и прочие будоражащие воображение атрибуты определённой тематики?
Блядь!.. Ему словно мало было зачитывать свои безумные догадки прямо мне в глаза. Решил добить меня контрольным. Приблизить свои губы к моему уху, чтобы забраться своим звучным баритоном в мою голову, уже касаясь-задевая мою щёку щетинистой скулой.