Как бы я хотела сейчас сбежать от всего этого безумия! Только не могу! Не могу не чувствовать Маннерса и не реагировать на его прикосновения! На то, как он обхватывает ладонями мою шею и поясницу, насильно вынуждая нагнуться и прогнуться, вжаться животом и грудью в холодную поверхность гладкого стола. И едва не всхлипнуть от очередных шокирующих ощущений с новой вспышкой болезненной похоти в интимных глубинах воспалённой вагины. Особенно когда мой «насильник» заставил расставить ноги в стороны, раздвигая их собственным бедром и задевая ноющую от возбуждения промежность. Блядь, да я чуть было не кончила только от этого! Как и от дальнейших действий Маннерса. От того, как он накрыл мою голую спину собой и перехватил обе руки, вытягивая их вперёд и в стороны к дальним краям массивной столешницы, к ножкам которых он заранее привязал два мужских ремня.
Неужели он знал, что так и будет? Что он приведёт меня в эту комнату и распнёт на этом грёбаном столе?
Правда, я на какое-то время попросту подвисла, едва приподняла голову и… скользнула взглядом по стоящему перед нами зеркалу.
— Охренительная картинка, правда, Энн? Тебя тоже вставляет? Можешь не отвечать. Я уже вижу и… чувствую…
Если бы я и хотела, то на вряд ли смогла пошевелиться под его неподъёмным весом. Поэтому, всё, что мне оставалось — это тупо смотреть в зеркало и наблюдать, как мой Дьявол методично и, совершенно ни о чём не волнуясь, затягивает поочерёдно на моих запястьях кожаные петли. И время от времени скользит взглядом по нашему отражению, задерживаясь ненадолго на моих широко распахнутых глазах.
— Так и тянет спросить. Что ты больше всего предпочитаешь? Кляп или повязку на глаза? Хотя… тут и так ясно наперёд. Только не повязку.
Он явно издевается, пока «нашёптывает» мне всё это на ухо, весьма профессионально справляясь с пряжкой ремня на моей левой руке. И я только сейчас понимаю, что так за всё это время и не пошевелилась. Просто тупо лежала под ним и позволяла себя привязывать, тупея с каждой пройденной секундой всё больше и больше. А потом и вовсе цепенея перед очередным действием Маннерса. Тем как он поднялся и чуть ли не ленивыми движениями рук стянул с себя джемпер. Сладкая судорога обожгла мою киску, как только он потянулся к своим брюкам, задевая расслабленными пальцами мои ягодицы.
Несколько характерных звуков, шелест мягкой шерстяной ткани по моим обнажённым ногам, и меня снова ведёт от ненавязчивых касаний эрегированного члена и тяжёлой мошонки Маннерса. А потом и вовсе выносит, как только его ладони накрывают мою попку, скользят вверх к пояснице, потом по рёбрам на спине и выше. До тех пор, пока мой одержимый Дьявол снова не накрывает меня собой и не ударяет звонким шлепком по ягодице, перед тем, как ещё шире раздвинуть мне ноги, пристроиться между ними и стянуть в кулаке над шеей мой растрёпанный хвост.
— Ну что… проверим, как ты меня не хочешь, маленькая лгунья?
Я всё-таки вскрикиваю. Не сдерживаюсь. Потому что… сколько не готовься к этому морально, всё равно не избежишь эффекта неожиданности, включая реакции собственного тела. Особенно на резкое вторжение большого каменного члена в святая святых. Буквального удара по всем воспалённым точкам, как изнутри, так и снаружи, едва не одновременно. На всю длину, с шокирующим хлопком, а потом последующими. Нещадными, глубокими и быстрыми, растягивающими меня ритмичными фрикциями без какого-либо усилия и как по маслу. Мне даже кажется, что я именно чувствую, как теку. Как разгорается и растёт и без того неслабое возбуждение, но в этот раз именно от проникновений Маннерса. От его умелых и точно выверенных толчков.
Всего несколько ударов и я, блядь… уже готова и хочу кончить! Я уже на подходе! Перед глазами всё плывет, в голове мутнеет, а внизу или во всём теле вскипает и нарастает всесметающая волна сладчайшей истомы.
— Это ты так меня не хочешь, да, Энн? Так не хочешь, что уже собираешься вот-вот… кончить? — он снова хрипит мне на ухо, снова тянет за волосы на себя, и меня снова накрывает с головой от каждой его манипуляции и грёбаного слова.
И я действительно едва не кончаю и не взрываюсь от усиленных им ударов. Но он вдруг резко выходит из меня, едва не на начальных секундах долгожданной кульминации. Отпускает и отходит.
Я от удивления и слишком явного разочарования едва не задохнулась, раскрыв от неверия рот и пытаясь поймать поплывшим взглядом отражение Маннерса в зеркале перед собой. Пытаясь понять, что же он задумал и что собирается дальше делать. Хотя понять что-либо в таком состоянии, когда тебя трясёт и прикладывает острыми вспышками никуда не девшегося перевозбуждения…