Да что же такое, хотелось закричать.
Он забыл эту марку.
Этот вкус.
Цвет вина, который меняется, если поболтать в бокале.
Но сейчас, когда он попробовал полузабытый, позабытый, забытый вкус, - нет, ничего он не забыл! - сразу в ноздри ударило ее духами и туманами - и всем, что связано с ней.
Может, не с ней, может, с другой, много женщин прошло за его последние десять парижских лет, может, Дениз, нет, не жена, только не Дениз! что вы!
- Давайте и я выпью бокал, - он достал бумажник и протянул Поплавскому десятку. Тот скривился, но деньги взял.
51
Река сморщилась - баржа прошла, и морщины волн побежали к берегу, ударяясь о корни деревьев и руки кустов.
- Хочешь понюхать? - предложил Борис.
Петр отвел рукой протянутую трубочку.
- Не хочу. Дали и так врет, что я нюхаю кокаин.
- Дали? Это кто? Или что?
- Художник. Испанец.
- Не знаю.
- Ты ничего не потерял.
- И ты ничего не теряешь, если он так говорит. Будешь? Все равно твой художник болтать будет...
- Точно, будет, - согласился Петр.
Горгулов посмотрел на них с неудовольствием:
- Вы так в наркоманов превратитесь, - с недовольным видом произнес прописную истину.
Они чуть ли не хором ответили аналогичной:
- С одного раза никто не превратится.
- Уверен, что это не впервые. Я вам как врач говорю.
У Бориса заблестели глаза.
- Не слушай его, Петр, никакой он не врач. Он - абортмахер.
Горгулов приосанился.
- Да! - воскликнул он. - Я хорошо делаю аборты! Ко мне в Праге очередь стояла...
Поплавский расхохотался и толкнул Петра в бок: дескать, слышал.
- Ну что ты врешь. Что ты врешь! Ты же Милке Лагарп делал, она чуть не померла... И этой. как ее? Рогальской... Да ты - коновал! Тебя к живым бабам подпускать нельзя...
Горгулов нахмурился и грозно взглянул на обидчика. Ему было неудобно перед Петром.
- Да что ты болтаешь! У меня в Праге, знаешь, какой кабинет был? Очереди стояли...
- Что ж они здесь не стоят? - засмеялся Поплавский и подбоченился.
Горгулов удивился.
- Будто не ясно. Французы! Не дали разрешения на практику. А иначе - стояли бы в очередь, как в Праге...
- Ну-ну, - продолжал Борис. - Говорят, ты одной бабе в Бордо так аборт сделал, что она уродом осталась на всю жизнь...
- Врут, - твердо сказал Горгулов. - Точно - врут. В Бордо - не помню, я там и жил всего ничего. А Милка... Она когда обратилась? Ты знаешь, сколько у нее месяцев было? То-то. Не один-два. А целых пять! Ты понимаешь хотя бы, что это не живчиков выскребать, а огромный плод? Почти кесарево. Не знаешь, а лезешь с комментариями...
Петр сглотнул и замотал головой.
- Хватит вам. Что за гинекологию развели. Нашли о чем - об убиенных младенцах...Поплавский подхватил:
- Точно. Развели. А с Пашкой всегда так - он или про свои фиалки начинает, или про аборты.
Горгулов отвернулся.
- Да ну вас. Хорошо бы поссать. А то моча скоро в голову бить будет.
Борис засмеялся:
- Вот за что тебя, Пашка, люблю, так это за правду! Дело говоришь. Но туалета я поблизости не наблюдаю, - он оглядывался по сторонам.
На темном небе светилась Триумфальная арка.
Три скифа, три азиата, три выходца из России расстегнулись и, глядя на символический силуэт, стали мочиться.
Это было не что-нибудь!
52
ПРЕССА
Генерал Кутепов человек энергичный и смелый. С тех пор, как он занял пост Великого Князя Николая Николаевича, живущие во Франции русские военные почувствовали новый импульс, тесно сомкнулись. Глубоко ненавидимый большевиками, которые видели в нем опасного противника, генерал Кутепов часто получал письма с угрозами. Поэтому не удивительно, что на него было произведено нападение на улице Русселе. Это вполне допустимо, ибо работа ГПУ во Франции не прекращается. Ее главный центр - на улице Гренель, советском посольстве, логове шпионов и заговорщиков.
«Аксион Франсэз».
На этот раз невозможно притворяться, будто бы мы верим, что советская власть непричастна к этой подлой ловушке. Мы отлично знаем, что бы сделал, без колебаний, Клемансо. Мы с тревогой ждем, что будет делать Андрэ Тардье.
Густав Эрве, «Виктуар».
Мы повторяем - правительство должно действовать. Оно должно действовать быстро и решительно. Мы на это рассчитываем.
Андрэ Пиронно, «Эко де Пари».
В деле генерала Кутепова установлена личность бандита, переодетого полицейским агентом улицы Удино. Но на улице Гренель тоже имеется шеф бандитов, переодетый послом.
«Аксион Франсэз».
Вы хотите уезжать, господа советчики? Отлично! Только раньше верните генерала Ку- тепова целым и невредимым или отдайте отчет в вашем преступлении.