Я даже замерла, не донеся вилку до рта. Жевать перестала. Розка в очередной раз встрепенулась, показала Эльке большой палец, мол, одобряю, и уставилась с надеждой на меня.
– Да нет. Бред. Исключено. И что я ему скажу? Помнишь, день рождения и гетеру? Так вот я она и есть, дай денег, потому что я хочу стать владелицей компании?
– Какую гетеру? – тут же настораживается Розка. Она у нас любительница острые моменты ловить.
Приходится им в общих чертах рассказывать подробности незабываемого вечера.
– Всё равно это ничего не меняет. Ты самое главное забыла, – у Эльки отвратительно спокойный голос. А Розка в кое-веки кивает каждому её слову, мол, всецело поддерживаю и одобряю. – Он отец твоего ребёнка. А ты даже в мыслях этого не допускаешь.
– Нет. Я не сделаю этого. Ни за что, – бормочу я и запихиваю в себя еду. Прожорливый пылесос – вот кто я сейчас. А подруги – ярые авантюристки. Правда, только благодаря им я забеременела, но это нюанс. А теперь они хотят, чтобы я к Кострову пошла. – Нет, нет, и ещё раз нет!
Они мне на нервы действуют. Сидят как два суриката и молчат. Смотрят лишь выразительно-выразительно, как девочки, что со стула стихи прочитали, а теперь ждут конфетку. Сладкое для фигур вредно, между прочим. И почему опять я?
– Ты компанию хочешь? – вкрадчиво начинает Розка.
– Да, но просить деньги не пойду. Это мерзко и низко!
– А в постель ложиться с Костровым было приятно и высоко, – дёргает бровями Элька. И она не смеётся, между прочим. Язвит с очень серьёзным видом.
– Ладно! – хлопнула в ладоши Розка, – Утро вечера мудренее. Ты подумай. А там мало ли. Мысль какая нормальная в голову придёт. Может, вспомнишь о спонсоре-воздыхателе. У тебя же имелись там в наличии денежные мешки, неравнодушные к твоим прелестям?
Я даже зависла. Нет, ну, что-то было, конечно. Но я ещё не совсем до ручки докатилась, чтобы себя продавать. Потому что альтруистов точка нет. Все хотят какую-то выгоду. И я не уверена, что готова на всё ради акций. Хотя близка к этому, что уж лукавить.
– Давай чай и пироженки, – командует Розка. – Я знаю, что ты не удержалась и купила нам сладенькое. Самое то – заесть неприятности. А завтра освободи время, я за тобой заеду в девять, повезу тебя к Нинель. Ты ж опять забудешь. Шефство над тобой возьму, пока ты безответственная трудоголичка.
Если бы я только знала, как права Розка! Правда жизни оказалась куда сильнее наших планов!
Розка забрала меня с работы. Выдернула, как морковку с грядки.
– Нужно наблюдаться, – заявила она, усаживая меня в машину, – а то мало ли. Ты у нас девушка взрослая, уже не юная.
Я смотрю на неё пронзительно, и Розка спешит добавить:
– У меня уже двое детей! А ты первый раз как в первый класс!
Меня разговоры о возрасте не трогают. Я не Элька, для которой тридцать – чуть ли не катастрофа всей её жизни. А мне всё равно. Выгляжу я отлично, за собой слежу, взгляды мужчин останавливаю, на здоровье не жалуюсь.
Нинель Акимовна смотрела строго. В какой-то момент я поняла, что побаиваюсь эту вроде бы милую женщину со взглядом-скальпелем.
– Давайте договоримся, Юлия, – сказала она мягко, но мороз по коже проскакал от её душевной твёрдости, – вы не будете пренебрегать ни своим здоровьем, ни здоровьем ребёнка. Точнее, детей. Вы ведь не передумали и собираетесь рожать?
Я кивнула, не понимая, куда она ведёт. Но испугалась до белых точек перед глазами.
– Это просто чудо, что вы себя чувствуете прекрасно, а чудеса нужно ценить и оберегать. Никаких стрессов, лишних волнений. Забудьте о прежнем ритме жизни. Я знаю, что вы деловая женщина, вам нравится много работать. Но вам придётся придерживаться режима и снизить нагрузки. При многоплодной беременности и так организм испытывает определённый стресс, потому что работает в два раза интенсивнее.
Она сказала – многоплодная? Я вдруг почувствовала, что ещё немного, и свалюсь с кушетки. Или на кушетку брякнусь. Я даже покачнулась. Никогда не падала в обмороки, но в этот миг была к этому как никогда близка.
– Вам плохо? – режет меня взглядом-скальпелем милейшая Нинель Акимовна.
– Нет, мне хорошо. Хо-ро-шо, – протолкнула я по пересохшему горлу слова, пытаясь успокоиться. – Простите, я правильно поняла? У меня там, – я положила руку на живот, – не один ребёнок?
– Всё верно. В прошлый раз я не стала вам говорить, потому что картина была не совсем ясна. Зато теперь уверена.
– Близнецы, – потрясённо выдохнула я и снова накрыла живот руками.
– Совершенно верно. И поэтому давайте договоримся: вы очень серьёзно будете относиться к нашим встречам.