Генри говорил шепотом, словно даже произнести все это вслух было бы предательством.
— Мы проходили внешнюю политику США, это очень сложная штука. Отец вообще понимает, о чем говорит?
Мэдисон не могла солгать сыну, поэтому просто сказала:
— Я не знаю, дорогой.
Но что она точно знала, так это то, что кампания Хэнка в самом ближайшем будущем очень плохо повлияет на его бизнес, если вовсе не разрушит все здание успеха, которое строилось годами.
Сейчас он увлекся экскурсией во власть, но настоящими его делами оставались нефть и спорт. Там он был в своей стихии. Всеми уважаемый, вполне адекватный — ну плюс-минус — человек. Плейбой с южным акцентом и неоспоримым южным очарованием, приверженный традициям и семейным ценностям. Он никогда не обращал особого внимания на политику. Но, просматривая отчеты компании, его партнеры бросались неосторожными замечаниями:
— Чего еще ты не добился, Хэнк? Может, поборешься за президентский пост?
Эта мысль постепенно внедрилась ему в голову, как случается с людьми, которые везде добиваются успеха.
Мэдисон собралась с духом и предупредила своего обожаемого мальчика, который оказался куда мудрее иных взрослых:
— В следующие несколько месяцев нашей семье, наверное, придется немного… нелегко, но я все улажу. А что ребята в школе? Они не треплют тебе нервы из-за всего этого?
Поколебавшись, Генри сознался:
— Ну, разве что парочка козлов…
— Следи за своей речью, дорогой.
— Но так и есть. Правда, они всех достают, и вообще это не такая уж проблема… А остальные — ребята в команде и все прочие — понимают, что я не имею к этому отношения.
Мэдисон мысленно поблагодарила судьбу за то, что ее Генри — не только умный и уравновешенный юноша, но и одаренный игрок в лакросс, на которого уже поглядывают рекрутеры из Лиги плюща. Талант всегда защищает и некоторым образом ограждает от мира — она всегда так думала. Она мечтала уметь делать что-нибудь такое, что привлекало бы к ней внимание, обладать какими-нибудь редкими навыками, но ей досталась лишь красота. Ну что ж, работаешь с тем, что имеешь.
— Продолжай хорошо учиться, тренируйся, дорогой, ладно? Все рано или поздно уляжется, — сказала она. Как бы ей хотелось успокоить его поубедительнее! Когда Генри уже собирался повесить трубку, она остановила его: — Знаешь, иногда человека надо спасать от него самого. И иногда для этого нужно как следует стукнуть его по голове, чтобы искры из глаз посыпались.
— О’кей, мама, — только и сказал в ответ сын.
Наверх Мэдисон поднялась на лифте — лишь бы не встречаться ни с кем из команды. План, который она с соучастниками разработала, состоял в том, чтобы обеспечить Хэнку выдвижение в кандидаты — а затем убедить его выйти из гонки, оставив поле для маневра Арнольду, чтобы тот и выиграл выборы. Партия уже не успеет найти другого серьезного кандидата, который сможет потягаться с Арнольдом. Поэтому, скорее всего, это будет вице-президент Хэнка, которому очень хочется, чтобы Гудфеллоу сошел с дистанции. Даже этот выбор ее муж сделал неправильно. Сенатор из глубинки, бывший бейсболист, не имеющий никакого веса в политике. Лучше бы Хэнк выбрал какую-нибудь яркую девицу.
Выжидая подходящего момента для удара, Мэдисон довольно долго почти не общалась с Хэнком наедине.
Она сняла спортивный костюм — из собственной линейки одежды. Сейчас эту модель уже сняли с производства. Трикотаж не так хорошо отталкивал пот, как хотелось бы, зато цена была приемлема, и Мэдисон с гордостью носила эти вещи.
Мэдисон вошла в душ, надеясь отмыться от ужаса и страха.
«Дорогая Мамаша-растеряша!
Как мать я кажусь себе полной неудачницей. И не могу найти ничего, что убедило бы меня в обратном. Бывают ли у тебя дни, когда все валится из рук, что ни делай?
Расскажи мне об этом, подружка!»
«Дорогая подружка!
Последним, кто похвалил меня, был мой доктор. Он сказал, что я хорошо тужилась при родах, и спросил, сколько я занималась йогой во время беременности.
Спросите меня об этом сейчас. Спросите, сколько я занимаюсь йогой! Вообще не занимаюсь. Хотя одежду для йоги ношу каждый день.
Такие письма, как твое, я получаю каждую неделю. Между тем собственные мои материнские будни полны взлетов и падений, воодушевления и депрессии. Ребенок поел овощей — ура! Ребенок сбросил всю одежку и убежал во двор — ужас! Но если чаще показывать им свою любовь, положительных моментов становится больше. Когда я чувствую себя полностью истощенной, я чаще их обнимаю, тискаю их пухленькие попки, целую круглые щечки, и мне становится лучше.