Он понимал, что, будь он с Кэндзо один на один, победа была бы не на его стороне, и от этого ему было еще обидней. А может, просто стыдился того, что они всей компанией нападают на одного, — поэтому и срывался на крик. «Вот из-за этого Синдо-сан их и услышала», — подумала Тамако и немного успокоилась от такой детской неосторожности.
— Да уж, наверное, не справлюсь. Если бы один на один, а то вас тут целая компания, — сказал дедушка, улыбаясь.
Школьники колебались, не в состоянии разгадать, что на уме у спокойного на вид Кэндзо. Красноречием они не блистали и повторяли одно и то же:
— Что ты из себя строишь…
— Грязный старикашка…
— Ты же знаешь, что мы все равно с тобой расправимся…
— Но покалечить одного-двоих я все равно могу, — Кэндзо произнес это как бы про себя, однако градус напряжения тотчас же заметно увеличился.
— А ну, начинай! — снова завопил Татикава.
— А может, лучше сначала подумать, — неожиданно сказал Кэндзо тоном, каким обсуждают последние сплетни. — Если вы меня раните или убьете, вас всех заберет полиция. И хулиганства в школе больше не будет. Я, честно говоря, именно этого и добивался, но теперь беспокоюсь за вас. Если это произойдет, жизни ваши будут искалечены.
— Не твоя забота, — сказал Токунага, не двигаясь с места..
Среди всей компании лишь один человек не придавал значения словам Кэндзо и совсем его не слушал. Это был легкомысленный Сакасита, думавший лишь о том, как бы прослыть героем среди товарищей. Пока Кэндзо говорил, он незаметно зашел ему за спину и после слов Токунаги занес металлическую биту над головой Кэндзо.
— Осторожно! — завопила Тамако.
Кэндзо, втянув голову в плечи, обернулся. Бита угодила ему в плечо. Кэндзо упал на дорогу, и Тамако ринулась к нему с криком:
— Не смейте! Прекратите!
От неожиданности Сакасита перестал размахивать битой, и школьники замерли. Тамако подбежала к дедушке, лежавшему лицом вниз, и дотронулась до него. Кэндзо слегка застонал.
— Идиот! Ты что делаешь! — Тамако гневно посмотрела на Сакасита.
— Ой-ой, страшно, страшно, — Сакасита, дурашливо пританцовывая, отошел в сторону.
Тамако, решив, что на девчонку они нападать не станут, закричала громко и злобно:
— Уроды! Чтоб вы сдохли! Пусть вас заберут в полицию! Они скоро уже приедут!
— Ты что, вызвала полицию? — Токунага шагнул к Тамако.
Тамако подумала, что подведет соседку Синдо, если скажет, что в полицию сообщила она, и решительно сказала:
— Да. Я им позвонила. Уже давно, между прочим.
Фары приближавшейся машины осветили часть стоянки, и компания поняла, что пора сматываться. Однако тот, кто побежит первым, прослывет трусом.
— Бегите скорее! — закричал Кэндзо. — Идиоты! Чего вы стоите и раздумываете? Скорее убегайте!
Мальчики, которые, впрочем, были слишком крупного телосложения, чтобы называть их «мальчиками», припустили в сторону торгового квартала с криками: «Черт!», «Сматываемся!» и «Вот влипли!».
Патрульная машина приехала через десять минут, после того как Кэндзо с помощью Тамако доковылял до дома. Родители Тамако проснулись и с тревогой наблюдали, как Тамако наклеивает деду на плечо обезболивающий пластырь. Кэндзо строго сказал:
— Надеюсь, вы все понимаете, что полиции ни в коем случае нельзя рассказывать об этих ребятах. И что меня ударили битой, тоже не говорите. Я сам поговорю с полицейскими. А вы не болтайте лишнего.
Дедушка встретил двух молодых полицейских в дверях и действительно ни словом не обмолвился о школьниках. Он солгал, что на него напали несколько грабителей, но денег не отобрали и никаких увечий не нанесли. Подоспела внучка, и банда разбежалась, но лиц он в темноте не разглядел. Поскольку никакого ущерба нанесено не было, то дополнительного расследования проводить не стали. Полицейские ушли, не обратив особого внимания на расхождение показаний Кэндзо с поступившим звонком, где упоминались школьники.
На следующий день, вернувшись домой ближе к вечеру после занятий в кружке, Тамако здорово удивилась, обнаружив в доме Токунагу, Татикаву и Сакаситу. Они беседовали с дедушкой в гостиной, сидя спиной к двери, и не заметили ее.
Тамако, забежав на кухню, вполголоса спросила у матери, готовившей кофе:
— Мама, зачем пришли Токунага-кун и остальные?
Мать была не в духе.
— Говорят, что пришли извиниться. За вчерашнее.
Тамако снова вышла в коридор, зашла в дедушкину комнату, и через дверь сёдзи подслушала разговор. Кэндзо говорил, посмеиваясь:
— Я был бы в общем-то доволен, если бы меня в драке прикончили мальчишки, годящиеся мне во внуки.