От его рокочущего голоса меня накрывало то жаром, то холодом. Я раздвинула ноги, пуская его глубже. Ладонями заскользила по шершавым обоям. Грудь ныла, живот сводило. Вандор погладил моё горло и быстро поцеловал в шею, двигая пальцами внутри быстрее и быстрее. Всаживал их в меня, показывая, чья я.
С первой секунды нашей встречи он был моим. Моим хозяином, моим небом, моим мужчиной, моей жизнью. Пусть поняла я это не сразу.
— М-м-м, — застонала протяжно, когда он, содрав с плеч платье, принялся выписывать языком узоры на теле. Дул на влажную кожу и, доводя меня до граничащего с помешательством наслаждения, повторял очертания лопаток, обрисовывал языком позвонки.
Его пальцы двигались всё быстрее и быстрее, резче и резче. Твёрдые соски тёрлись о прохладную стену, колени подгибались. Он вытащил пальцы и сразу же насадил меня уже не на два – на три.
— Вандор! – взвизгнула я, хватая раскрытым ртом воздух. – Да, пожалуйста… М-м-м…
Он почти до боли прихватил кожу на шее. Растянул меня до предела, до грани, в которой боль и удовольствие были неразличимы, и контрастом нежно поцеловал в основание шеи. Замедлил движение.
— Никогда не пытайся обдурить меня, Мила, — просипел он. Влажно, горячо тронул губами, языком за ухом. Носом поддел мочку и поцеловал снова. Пальцы почти остановились. Теперь он трогал меня у самого входа. Я пылала. Мне нужно было больше. Острое возбуждение требовало выхода. Качнула бёдрами, но вместо того, чтобы продолжить, он совсем убрал руку. Положил мне между ног, невесомо надавливая на клитор.
— Я ведь знал, что ты не послушаешься. Ты никогда меня не слушалась… — надавил сильнее, и меня прошибло чувственным разрядом.
Хотела сказать ему, что я не та, кто будет слушаться. Что я не послушная болонка и что могу принимать свои решения, хочет он того или нет. Но всё, что смогла – громко всхлипнуть и проныть:
— Пожалуйста. Пожалуйста, Вандор…
Услышала, как вжикнула ширинка. И тут же он крепко взял меня за бёдра. Головка члена оказалась у лона.
— Да-а-а, — со стоном зарычал он.
Вошёл медленно, пытая меня и заставляя биться в агонии.
Ногтями я заскреблась по обоям, выгнула спину. Вандор несколько раз качнулся туда-сюда и, отпустив бедро, смял мою грудь. Не выходя, заставил распрямиться. Он был внутри меня – горячий, большой, губы его скользили по моему виску, по лбу, по затылку.
Коротко он толкнулся в меня, нанизывая на себя. Немного приподнял ногу и толкнулся ещё несколько раз, а потом снова впечатал в стену и стал входить ритмично и быстро.
Я слышала только шлепки наших тел друг о друга, его тяжёлое дыхание и собственные вскрики. Вандор сминал меня, как куклу, и это было лучшим из всего, что я чувствовала когда-либо. Его безусловная сила и власть, рука об руку идущие с осознанием, что они подчинены мне.
Намотав волосы на ладонь, он потянул меня назад, заставляя выгнуть позвоночник. Брал меня, а я кричала под ним, шептала его имя и молила. Он вошёл до упора, остановился, подался назад и проник в меня. Ещё раз, заставляя захлебнуться криком, встать на носочки. И ещё – до темноты перед глазами, до вкуса крови во рту.
С этим проникновением мир поплыл. Напряжение стало невыносимым. Я натянулась струной, задрожала безумием любви к нему. Перед глазами заплясали тёмные точки. Оглушённая оргазмом, я кончала и чувствовала, как Вандор выплёскивается в меня. Сжималась вокруг его члена, билась в исступлении, пытаясь сделать хоть вдох. Вандор сипло дышал позади.
— Милана… — беспорядочно по груди, по животу и щетиной по коже. Носом по шее. Губами…
Я захныкала. Волна за волной на меня накатывало удовольствие. Я словно умирала и воскресала, снова умирала и воскресала.
— Да, — поцеловал Вандор между шеей и плечом. — Милана… – моё имя и тишина, в которой звучало только наше шумное, тяжёлое дыхание.
Ещё один поцелуй в шею.
— Как насчёт второй дочери, — просипел Вандор, накрыв мою дрожащую руку. Его ладонь была большой и горячей, тело влажным. Я прошлась языком по пересохшим губам.
— Хватит с тебя и одной.
Сердце грохотало в груди. Сердце Вандора тоже билось тяжело и часто. Он поддел носом мои волосы. Ткнулся в затылок и вздохнул, поглаживая пальцы правой руки.
— Вандор… — ещё не пришедшая в себя, я говорила с трудом. Хотела сказать, что четвёртый ребёнок это уже слишком. В ближайшее время так точно, но, развернувшись, встретилась с мужем взглядом и осеклась.
В его глазах плясали насмешливые черти. Платье моё болталось на поясе. Поддев, он сбросил его с меня.
Я коснулась живота мужа и пробралась под так и не расстёгнутую рубашку. Погладила крепкий пресс и исправила упущение.