Теперь это, конечно, было не так важно: его офис открывался не раньше девяти. Но все равно в шесть он уже был на ногах.
Николь, как правило, в это время еще спала. Но, бывало, как ни старался Шарль Франсуа не шуметь, просыпалась.
— Послушай, — сказала она однажды утром, обнимая его за шею и улыбаясь, — ведь совсем не обязательно вставать сразу, а? Мне нравится просто валяться в постели, особенно когда ты не даешь мне снова заснуть.
— Не даю тебе заснуть? — Он бросил взгляд на ее безупречное тело, сводившее его с ума.
— Да, — ответила Николь и, запустив руку в его волосы, поцеловала его.
Шарль Франсуа помрачнел при этом воспоминании. Вчера она целовала его точно так же, а затем заявила, что хочет развода.
Он выругался. Хватит с него ночи, проведенной на кожаном диване, отнюдь не предусмотренном для сна, — на нем и сидеть-то неудобно. Да и вся комната была слишком большой, безликой, чересчур заставленной мебелью. Один бильярдный стол чего стоил!
Это все Николь. Вчера она гордо ушла спать в комнату для гостей, оставив ему спальню. Но там было просто невыносимо: огромная комната с огромной кроватью, наполненная ее духами и воспоминаниями о ней. Нет уж! Он не собирался проводить первую ночь своей новой жизни среди призраков прошлого.
Шарль Франсуа отправился в ванную, умылся ледяной водой и вытер лицо. Эти маленькие полотенца, больше похожие на носовые платки, так нравились Николь!
Из зеркала на него смотрел человек в мятой рубашке и потрепанных брюках. Спутанные волосы, небритое лицо Шарль Франсуа довольно улыбнулся. Черт побери, теперь он свободен и волен делать все, что ему вздумается!
Шарль Франсуа покосился на дверь комнаты, где сейчас мирно спала Николь. Давай на чистоту, старина, сказал он себе. «Хочу развода» — совсем не те слова, которые ожидает услышать муж от жены, особенно после такого порыва страсти. Секс. Да, он любил секс и всегда желал Николь — ведь она была так красива и обворожительна!
Может, в этом и заключалась проблема, отец и братья пытались объяснить ему это, но он только отмахивался от их советов. Ну а теперь все кончено.
Ее заявление просто ошеломило его.
— Что? Ты хочешь развода?
— Да, развода, — холодно повторила она.
Неожиданно гости Ланжевенов с шумом и смехом хлынули в сад.
Шарль Франсуа стоял как парализованный, не в состоянии вымолвить ни слова, а Николь уже протискивалась сквозь толпу к калитке в глубине сада. Наконец очнувшись, он обогнул особняк и вышел к парадному входу.
— Машину, — сказал он швейцару, сунув ему первую обнаруженную в кармане купюру. — И быстрее!
Купюра, видимо, оказалась, достаточно крупной — автомобиль был подан через несколько секунд.
— Большое спасибо, месье.
Но «Ситроен» Шарля Франсуа был уже далеко.
Догнав Николь, он опустил стекло и крикнул:
— Садись в машину!
Она шла не оборачиваясь.
— Садись в машину, черт возьми! — Что-то в его голосе заставило ее подчиниться. — Будь так добра, объясни, как понимать твои слова «хочу развода»?
— По-моему, я достаточно ясно выразилась, — ответила Николь, даже не посмотрев в его сторону.
Всю оставшуюся дорогу они молчали. У дома она выскочила из машины и поспешила вперед, легко взбежав по ступенькам.
— Дорогая, что с нами происходит? — спросил Шарль Франсуа, когда, заперев машину, вошел в дом.
Но Николь, будто не расслышав вопроса, демонстративно прошла мимо спальни и направилась в комнату для гостей, хлопнув за собой дверью. Кулаки Шарля Франсуа сжались, кровь прилила к голове, сердце готово было выскочить из груди.
Что делать? Пойти за ней? Выломать дверь наконец, и… И дальше что?
Он был готов на все, но прекрасно знал, что потом пожалеет об этом. Никогда в жизни ему не приходилось чувствовать себя одновременно таким одиноким, ненужным и злым. Только в одном Шарль Франсуа был уверен: в спальне он сегодня ночевать не будет!
Шарль Франсуа включил душ с обжигающей тело холодной водой. Да, есть о чем поразмыслить. Николь решила с ним порвать? Замечательно, он только «за». Не об этом ли он думал еще недавно, собираясь на вечеринку?
Все, что было между ними, ушло навсегда. Остались лишь постоянные ссоры по поводу и без повода. Часто, возвращаясь вечером с работы, Шарль Франсуа не заставал жену дома. Так было, например, несколько недель назад, когда он как угорелый мчался к ней после открытия очередного филиала в Марселе. Ему с таким трудом удалось отвязаться от заигрывающей с ним молодящейся особы, которая, по ее собственным словам, «могла пригодиться ему в бизнесе», а дома его никто не ждал.
Шарлю Франсуа хотелось рассказать об этом жене, обсудить и посмеяться вместе, но времена, когда они делились друг с другом сокровенным, давно канули в небытие.
Он подошел к шкафу и остановился, неожиданно поняв, что по-прежнему безумно желает Николь. Хотя, конечно, секс в последнее время был тоже не таким, как раньше. Они все реже и реже занимались любовью, ссылаясь на усталость.
Да, Николь права, их брак изжил себя. В его семье вообще не было счастливых браков: отец был женат уже четвертый раз, а Мартин вполне довольствовался холостяцкой жизнью.
Надев брюки и доставая рубашку и галстук, Шарль Франсуа вдруг подумал, что это его первый день без жены. И куда только делась любовь — ведь были времена, когда Николь была от него без ума. Может быть, все сложилось бы по-другому, если бы она не потеряла ребенка. Его лицо омрачилось. Нет, ребенок здесь ни при чем, решил Шарль Франсуа. Николь не очень-то и хотела его. Дело было в чем-то другом.
— Ну что ж, — произнес он вслух, — все кончено и я чертовски этому рад.
— Я тоже, — отозвалась Николь, стоявшая в дверях.
— Не знал, что ты здесь. — Шарль Франсуа смутился и покраснел.
— Оно и заметно.
— Я не имел в виду…
— Разве? — От Николь веяло таким холодом, что у Шарля Франсуа все переворачивалось внутри.
— Тебе что-то нужно? — вежливо спросил он.
— Нет. Точнее, да. Я…
— Николь! — Шарль Франсуа приблизился к ней. — Николь, с тобой все в порядке?
— Да, все нормально, — кивнула она, — Извини, мне следовало постучать. Просто дверь была открыта.
— Не говори ерунды. Ты не должна…
— Нет, теперь должна. Я вижу, ты занят. Подожду, когда освободишься.
— Я вовсе не занят, — возразил Шарль Франсуа и погладил Николь по волосам. — Просто одеваюсь.
Да она и сама это видела. Кроме брюк на нем ничего не было. К тому же он только что вышел из душа: волосы были еще влажными и непричесанными. Несколько прядей упали на лоб, и ей хотелось зачесать их назад. Привычка, подумала Николь, не двигаясь с места. А его тело… Широкие плечи, мускулистая грудь, накачанные руки — все это сводило ее с ума. Но она посмотрела Шарлю Франсуа прямо в лицо и сухо произнесла:
— Все в порядке. Я подожду за дверью.
Он остановил ее, положив руку на плечо.
— Николь, ты что-то хотела, так ведь?
— Мне нужны мои вещи.
— Понятно. А я думал, ты хочешь поговорить.
— О чем?
О чем? У Шарля Франсуа потемнело в глазах. Как она может такое спрашивать?
— О нас, — сдержанно ответил он.
— О нас? — Николь недоуменно подняла брови. — Я думала, что все предельно ясно. Нашему браку конец — это было понятно уже давно. Я просто первая заговорила об этом.
Шарль Франсуа не верил своим ушам. Неужели она говорила серьезно?
Овладев собой, он ответил:
— Конечно, ты права.
В ответ Николь выдавила улыбку:
— Я только… только не знаю, что следует делать дальше.
— Я тоже. — Он медленно продолжил одеваться. — Ну, видимо, для начала следует связаться с адвокатом.
— С кем? — Она как будто не поняла его. — А, ну да, конечно. Нам потребуется один адвокат?
— Нет, каждому свой, — объяснил Шарль Франсуа вежливым тоном. — Почему бы тебе не взять Роже Бертье?