- Прости, - прикрыла я рот рукой, жалея, что все так получилось, - я... Я не... Я не хотела...
- Ты еще пожалеешь об этом, - процедила сквозь зубы девушка, зло сверкая глазами, поспешно покидая кухню.
Конечно, я понимала, что девушка заслужила это, но что-то внутри подсказывало: я поступила неправильно. Нельзя было выходить из себя, кидаться в драку с человеком. Нужно было просто покинуть комнату, оставив девушку наедине со своим мнением. Но ее слова задели меня за живое. Впервые в своей жизни я обратила внимание на чужие оскорбления, которые никогда меня не задевали. Все же есть такие люди, которые умеют вывести из себя...
Мои мысли прервал внезапно зазвонивший на столе телефон. Подойдя к предмету мебели, я увидела до боли знакомый мне смартфон. Звонили Саше. Не сумев скрыть чисто женского любопытства, я взяла в руки смартфон, смотря на экран, понимая, что поступаю неправильно, интересуясь, кто звонит парню.
На дисплее отразилось всего одно слово, которое ввело меня в ступор. Глаза широко распахнулись, а рот приоткрылся. Звонил отец Саши.
Глава 4. Беда придет, откуда ее и следовало ждать.
Медленно, будто в замедленной съемке, я ответила на звонок, голос предательски дрожал. Я не верила (возможно, и не хотела верить), что мне нагло лгали прямо в лицо, смотря честными, такими чистыми глазами.
— Да? — единственное, что произнесла я. Губы не слушались. Они не хотели ничего говорить. А уши не хотели слышать правду.
— Да, девушка, передайте, пожалуйста, моему сыну трубочку, — произнес грубый мужской голос на другом конце телефона. Я затаила дыхание, глаза широко распахнулись, а рот приоткрылся. Я не верю... Мне лгали. А я, наивная дурочка, которой можно легко запудрить мозги, кивала на все слова парня, сочувствуя ему, печально смотря на него, переживая все те моменты его жизни, что оказались грязным враньем.
— А... Вы отец Александра? — Наверное, это был самый глупый вопрос, что я задала в своей жизни.
— Простите, с кем я говорю? — немного грубо произнес мужчина, — очередная подстилка сына?
Я задохнулась от возмущения. Как так можно кидаться такими громкими словами в человека, которого совсем не знаешь. Да что там не знаешь. Не видишь его!
Поджав губы, я прервала звонок, откинув телефон куда подальше, закрывая лицо руками. Дурочка. Наивная дурочка. Когда-нибудь эта доброта ко всему на свете меня погубит.
Тяжело вздохнув, я приняла единственное верное решение: высказать все, что думаю об этом жалком лгунишке. Отец, видите ли, умер у него!
Телефон зазвонил вновь. Теперь на экране дисплея отобразился новый номер, подписанный таким святым и неприкосновенным словом «мама». Я издала истерический смешок, хотя внутри все горело от злости. Мне хотелось крушить все на свете, медленно подбираясь к виновнику моего гнева. Кажется, так чувствует себя Халк?
Взяв несчастный телефон в руку, я поспешила к виновнику моего гнева, открывая дверь, ведущую прочь из кухни. На меня тотчас обрушилась смесь противного запаха спиртных напитков. Музыка неприятно била по ушам, раздаваясь каждым ударом по всему телу. От мелькающих тел давно нетрезвых людей, нехватки кислорода и прохладного воздуха кружилась голова. Было душно.
Добравшись до брюнета, я вопросительно уставилась на его подозрительно веселое лицо. В подсознание закралась мысль, что парень тоже времени зря не терял и уже успел сделать несколько больши-и-их глотков.
— Нам нужно поговорить, — перекрикивая музыку, которая, казалось, с моим уходом стала еще громче, я протянула парню телефон.
Он посмотрел на дисплей, затем на меня. Его взгляд мгновенно помрачнел, а улыбка исчезла с лица. Я сдерживала себя, дабы не закричать на него прямо здесь и сейчас.
— И зачем ты его взяла в руки? — В его глазах бушевал ураган, наверное, сильнее, чем в моей душе.
— Я хотела принести его тебе, — выдавила я из себя некое подобие улыбки, — тебе нужно мно-о-огое мне объяснить...
Парень без лишних слов схватил меня за локоть и, как зверь несет свою добычу на растерзание, потащил меня на второй этаж.
— Что? Свидетелей боишься, — усмехнулась я, продолжая метать из глаз молнии.
— Нет, тебя от них спасаю, — грубо, без тени улыбки произнес парень, продолжая впиваться в мою нежную кожу. Я кривилась, но ничего не говорила.
Меня затолкнули в какую-то огромную спальню. Саша закрыл дверь на ключ и, продолжая неотрывно смотреть на меня, закинул несчастный ключ в дальний угол комнаты.
А вся моя бывала храбрость испарилась. Ее место занял страх. Нарастающий, сжигающий изнутри страх.