– Я иногда тоже, – сознался парень, залпом допивая порядком остывший кофе. – Ладно, Бурундук…
– Я не Бурундук!
– … вот мое предложение: сейчас я с кем-нибудь договорюсь о помощи. – И, больше ничего не произнеся, Дэйл скрылся за перегородкой, в общем зале.
– Эй! – только и оставалось крикнуть мне, но парень не вернулся и даже не обернулся. – Нормально, однако.
Мне ничего не оставалось, как вновь схватить аппетитное на вид фруктовое пирожное с изумительной начинкой. И почему в магазинах такой вкуснятины не продают? Или я привереда?
Эх, до чего же вкусно! Как же хорошо, что я с Дэном познакомилась. И даже тот факт, что за соседним столиком. Где-то справа, сидят и воркуют Никита и гоблинша, меня расстраивал уже не так сильно.
Будем бороться!
Орел смело носился около сильного вихря, сначала побаиваясь и недовольно косясь черными глазками, а потом все больше и больше храбрясь и подлетая все ближе и ближе. Смерч и не думал его сметать – по крайней мере, пока. Он осторожно гладил крылатого.
Для порядка, недоверчиво покружив вокруг мирного ветра, орел все же склевал все, что тот принес с собой.
Объелась, короче, птичка, и даже взлетала с трудом, явно подчиняясь всеобщему правилу халявы: ешь, пока не лопнешь.
Когда я по дурости и откуда-то появившейся алчности уничтожила еще целых четыре пирожных, правда, маленьких, но от этого не менее вкусных, чем их большие собратья, вернулся наш университетский гений.
– Прекрати просто так убегать, – возмутилась я, завидев молодого человека.
– Я не просто так, я же сказал, что за помощью. – Тут же ответил он мне.
– Какой помощью? Психиатрической?
– Не-а, – отмахнулся он от меня и вновь с самым задумчивым видом взял двумя пальцами «наполеон».
– Сначала расскажи, а потом ешь, – сделала суровое замечание я. – Ненавижу, когда чавкают и говорят.
То, что обычно так делаю сама, я скромно промолчала.
– Окей. Я заглянул за пару перегородок, – начал молодой человек, и вид у него был настолько заговорщицким, что я тут же прониклась значимости его идей и действий. Так же, как Ильич распространял вокруг себя «замечательное» амбре, Дэн излучал всюду свое сумасшедшее обаяние, мягкими, но упрямыми волнами ласкающее кожу, а потом проникающее через нее в кровь и изливающееся по всему телу и навечно остающееся в сердце и в мозге.
«Поработит на хрен!», – возвестил меня очередной плакат синенькой-мысли-головастика. То, что я мыслю не только образами и звуками, а словами, ярко всплывающими у меня в голове, мало кто понимает. Лида говорит, что я так мыслю потому что, цитирую: «удары головой в детстве бесследно не проходят» – эту фразочку она от брата подцепила, кстати.
– И?
– И…иии… – с интонациями ведущего важнейший боксерский бой, произнес хорошо поставленным голосом Дэн, – и договорился кое о чем с одним парнем.
– Каким? Ты что, и тут друга просто так встретил?
– Нет, друзей и знакомых я тут не встретил. Этот парень пришел в кафе вместе с очаровательной девушкой, и согласился помочь мне в нашем деликатном деле.
– Как это? Он что, подойдет к столику Ника и на дуэль его вызовет из-за Князевой?
Смерчинский отрицательно покачал темноволосой головой:
– Твой Ник не из тех, кто будет драться, он попробует разрешить вопрос мирным путем, поверь. Я знаю это точно.
– А сам-то? – ворчливо произнесла я, – сам, поди, дрался только в компьютерных играх.
Но Дэн, с его удивительной способностью не слышать критику в свой драгоценный адрес, продолжал, как ни в чем не бывало:
– Поэтому будем устраивать «интеллектуальный прессинг». Этот парень, мой помощник, для начала передаст через официанта Ольге бутылочку хорошего дорого вина – запиской, которая будет прилагаться к нему, я уже снабдил. Все как в лучших домах Филадельфии, Чип, – и он развязно мне подмигнул.
– Ну и выпьют они твое вино, и что? Зря деньги потратил.
– Малышка ты моя, ты совсем еще девочка, – преувеличенно горького вздохнул Денис, взял меня за руки и голосом проповедника, наставляющего на путь истинный младенец, произнес:
– Когда мужчина дарит твоей девушке дорогой подарок, пишет записки… с некоторыми намеками, в общем, уделяет всяческое внимание, ты начинаешь понимать, что хочешь задушить этого подонка. Понимаешь?
– Нет, – покачала я головой, – у меня девушки нет, поэтому как-то не очень.
– Денис хлопнул себя по колену ладонью и засмеялся, откинув голову назад.
– Дурак, естественно, понимаю! – я повысила голос. – Вы все собственники, короче.
– Ну не все, – не спешил обобщать своих братьев по Адаму Смерч, – но Клара – точно.