Смеялись, не задумываясь о том, что если добрейшей души дяденьки-милиционеры в черной форме будут проходить мимо этой аудитории, используемой нами в роле «логова», то их насторожат странные звуки, доносящиеся из якобы пустой аудитории.
Черт! Ну и денек! Слухи, сплетни, своеобразное предательство группы, торжество, совместное с друзьями Дэна, этими чокнутыми шутниками, милиция, побег… Кто во всем виноват?
Проклятие. Что-то непонятное происходит.
– Но что? – вслух спросила я сама у себя.
– Ммм? – прекратил ржать Дэн, но весела озорная улыбка так и не сходила с его лица. – Ты что-то сказала?
– Смерчинский, тебя кто-нибудь ненавидит? – спросила я, нахмурившись. – Сильно? Страстно?
Он немного подумал и отрицательно покачал головой.
– Я думаю, ненавидят, – сказала я. – Это точно. Только не говорят об этом. Ты заметный, у тебя точно есть недоброжелатели.
– К чему этот душераздирающий пафос, Чип? – обрел в себе былую стопроцентную уверенность этот тип. Смех явно помог ему восстановить свои почти бесконечные энергетические запасы.
– Знай, из всех, кто тебя ненавидит, я ненавижу тебя сильнее всех! Запомни хорошенько, милок, – я ненавижу тебя больше всех в мире! – и в подтверждение своих слов, изреченных почти искренне, я даже ударила по полу кулаком.
– Хорошо, я буду знать, – серьезно ответил он и спросил, явно не обращая на мои слова никакого особенного внимания, словно я ему про погоду на завтра рассказывала:
– Ты испугалась?
– Естественно. Я же не Машка-Железные-Нервы, – огрызнулась я, понимая, что Дэнни здесь все-таки ни при чем. Он тоже жертва. Но виноват в этом все равно он!
– Прости, – вдруг произнес Смерч, опустив голову, как провинившаяся собачка.
– За что? – вырвалось у меня невольно.
– Из-за меня у тебя неприятности.
– Из-за тебя у меня неприятности, – подтвердила я, соглашаясь, предвкушая, как буду сейчас кочевряжится, принимая извинения. Даже настроение приподнялось! Слегка.
Орел начал кружить над жертвой, обрадованный подозрительным спокойствием в своей долине.
– Прости, – повторил парень и неожиданно положил мне на плечо голову. – Правда, не хотел.
– Еще бы. Так опозориться никто бы не хотел. И убери качан, – попросила я несмело, прикрывая неловкость в голосе агрессивными нотками и понимая сейчас явственно, как сильно отличаюсь от женственной Ольги Князевой. Она бы обняла его в ответ, или погладила бы по голове, или бы сказала проникновенный мягким голосом: «Ничего страшного, все хорошо, ты ни в чем не виновен».
Но своей репы парень не убрал, как будто бы и не слышал этих слов, а, может, не хотел считать кочаном свою голову. Искоса взглянув на него, дернула пару раз плечом, но мой партнер не шевельнулся. Мне тут же захотелось проделать с ним трюк, который я раньше проделывала с братом. В ту пору, его шевелюра была еще достаточной длины и позволяла это сделать. Я хищно протянула руку к коричнево-орехового оттенка волосам с целью схватить их и насильно приподнять голову Дениса, но едва кончики моих пальцев коснулись этих дурацких волос, как я внезапно одернула руку.
А Смерч сам убрал голову и, накрыв своей широкой ладонью с выступающими костяшками пальцев мою холодную и бледную ладонь, произнес убежденно:
– Не бойся, нас не найдут – я обещал, что буду тебя защищать. Все хорошо, партнер. Не бойся. Воспринимай все, как игру.
Впервые этот дурацкий «партнер» разозлил меня больше, чем прозвище «Бурундук».
– Ты такой дурак, – вырвалось у меня против воли.
Жертва ударила орла электрическим током, и тот, раскинув крылья, свалил подобру-поздорову.
– Да, я знаю, – признался Дэн, обхватывая коленки руками и укладывая теперь свою голову на них. Он не переставал изучать меня. Разглядывал с интересом лицо, плечи, руки. В слабоосвещенном помещении его глаза казались серыми, но я помнила их истинный цвет – редкий, синий, под лучами солнца становящийся еще ярче.
– Линзы? – вдруг спросила я совершенно не в тему, прищурившись.
– Какие линзы? – удивился он.
Я указала пальцем на глаза.
– Нет. Почему спрашиваешь?
– Просто так, – я убрала руку из-под его ладони. – Чего ты на меня в упор смотришь?
– Я всегда смотрю в лицо собеседникам. А ты на меня почему смотришь? – каверзный вопрос меня озадачил.