— Что это было? — спрашивает Куинн.
Джейк качает головой.
— Долго рассказывать. Пойдем.
Мы вернулись в наш номер в мотеле двадцать минут назад. Куинн побежала за едой и перевязочными материалами. Джейк сказал мне, что раны нужно держать сухими, но серферы редко, если вообще когда-либо, следуют инструкциям по уходу за ранами. Я сразу же приняла горячий душ и смыла кровь с волос.
Я забралась под одеяло, чтобы поспать, но когда закрыла глаза, у меня были видения хаотичной воды и горящих легких. Я до сих пор чувствую вкус соленой воды в горле.
Сегодня я могла бы умереть.
И умерла бы, если бы не Матео. Я вздрагиваю, вспоминая ненависть в его холодных, темных глазах.
Если снова столкнусь с ним, нужно будет поблагодарить его за то, что спас мне жизнь. И все же от одной мысли о встрече с ним мой желудок превращается в камень.
Кто он? И почему Кайя и Джейк так странно себя повели, когда прозвучало его имя?
Голова пульсирует, плечо горит, я не могу найти удобное положение и наконец сдаюсь. Хватаю фотоаппарат и ноутбук, чтобы загрузить свои фотографии и отсортировать их, чтобы посмотреть, есть ли среди них достойные.
Пейзажные фотографии великолепны, но ничего уникального. Любой человек с фотоаппаратом в таких условиях мог бы сделать такие снимки. Разочарование заставляет меня склониться над экраном. Я действительно верила, что смена обстановки улучшит мои фотографии, но все, что я вижу, это множество одинаковых неинтересных снимков потрясающего места.
Креативный директор итальянской стажировки сказал, что мое портфолио недостаточно эмоционально-провокационно. Тогда я этого не замечала, но теперь понимаю, что она имела в виду. Хотя снимки красивые, они не вызывают у меня никаких чувств.
У меня есть одна фотография Куинн, ее раздуваемые ветром волосы в великолепном беспорядке вокруг лица, она смеется, выдыхая дым. Я сделала снимок после зиплайнинга, она прислонилась спиной к машине и была совершенно спокойна. Редактирую фотографию до черно-белого цвета, и она становится еще интереснее. Куинн выглядит как девушка в стиле пин-ап, взятая со страниц фотоальбома 50-х годов.
Дверь открывается как раз в тот момент, когда я перетаскиваю фотографию в специальную папку, отведенную для моего портфолио. Входит Куинн с бумажным продуктовым пакетом в руках.
— Прости. Я встретила Джейка в холле. Он спросил, как у тебя дела. — Она достает из пакета обезболивающие, коробки с бинтами и завернутый в бумагу сэндвич, а также две диетические колы и маленькую бутылку рома. — Я сказала, что тебе уже лучше и что единственное, от чего ты действительно страдаешь, это унижение.
Я стону и закрываю лицо подушкой. Хотела бы я сказать ей, что она ошибается, но это не так.
— Я чувствую себя такой идиоткой. Мы не можем туда вернуться.
Подруга убирает подушку с моего лица и протягивает мне две таблетки обезболивающего и колу.
— Именно поэтому мы должны вернуться.
Я проглатываю таблетки.
— На острове еще столько всего интересного. Мы можем вернуться на пляж Сансет через неделю или две. — Надеюсь, к тому времени все обо мне забудут.
Куинн смотрит на меня, как бы говоря, что я так просто не отделаюсь. Налив себе ром с колой, она передает мне половину сэндвича и опускается на кровать рядом со мной.
— Джейк пригласил нас на вечеринку у него дома завтра вечером.
— Я не хочу идти…
— Мы пойдем. Ты сможешь показать свое лицо, доказать, что с тобой все в порядке, и увидеть, что никто не винит тебя в твоей ошибке. Ты двигаешься дальше. — Она залпом выпивает свой напиток. — Но сегодня вечером мы возьмем напрокат фильм и отдохнем.
Я прислоняю свою разбитую голову к ее плечу, морщась от боли.
— Спасибо.
Она втягивает воздух сквозь зубы.
— Хотя я пригласила Джейка к нам в номер, когда он закончит работу, чтобы мы могли покурить.
Я улыбаюсь.
— Отлично. — Я не говорю ей, но планирую заснуть к тому времени.
— Ненавижу это. — Куинн стоит рядом со мной, пока мы ждем сигнала светофора, чтобы пересечь четырехполосную улицу с плотным движением бампер к бамперу. — Это как центр Рапид-Сити, только без всех этих мертвых президентов18.
После знакомства с Северным побережьем с его культурой серфинга, фургонами с едой, одним светофором и заправкой, которая не открывается до десяти, мы согласились, что Вайкики — это не совсем тот опыт, на который мы рассчитывали.
По крайней мере, я могу сказать, что мы приложили усилия и дали городу еще один шанс. Мы встали рано, прогулялись и позавтракали на пляже, кишащем людьми в гавайских одеждах и с цветами в волосах. Мы провели на пляже весь день, и, учитывая наличие спасателей и небольшие волны, я могла бы спокойно купаться, если бы не свежий страх, который все еще кипит в моих жилах. Я даже не доставала фотоаппарат из сумки. Но весь опыт был не вдохновляющим.