— Обещай мне, быть осторожней в следующий раз, — взяла меня за руку Амалия.
— Зато мы теперь знаем, почему все вокруг твердят, что спиртное — это плохо, — хихикнула я.
Из бального зала донеслась быстрая мелодия новомодного Иерде. Быстрого парного танца, местами даже фривольного. Мы разучивали его в школе в первой — самой приличной форме, но в общежитии по вечерам бывало устраивали те еще представления.
— Иерде? Идем скорее! — Ами вслед за остальными желающими бросилась к выходу.
Поставив бокал, я поспешила за ней и нагнала шуструю блондинку уже у самого выхода.
— Куда так спешишь? Боишься, что северянина кто-нибудь ангажирует раньше? — подколола я подругу, как раз в момент, когда мы ворвались в бальный зал и на секунду замешкались, только сейчас вспомнив, что именно заставило нас вообще подумать о танце с северянином.
— Нет, худышка. Никаких северян. Этот танец ты танцуешь со мной.
Наглый и какой-то порочный некромант, ловко подхватил Амалию за талию, развернул, и зашагал, увлекая прочь в танце. Я только и успела, что выдохнуть и поймать растерянный взгляд подруги.
— Ты же не откажешь мне во второй раз, Марэна? — хищно выгнув бровь протянул мне руку Придурок номер три, блондин Юргес Кинрой.
— Кинрой, разве тут мало свободных девушек? — нехотя протянула парню ладонь, на которой его пальцы сомкнулись будто стальной капкан, когда он поднес мою руку к губам, запечатлев сочный поцелуй.
— Достаточно. Но сейчас я выбрал тебя, Марэна.
Блондин улыбнулся мне той самой улыбкой, от которой все девушки должны были сразу растаять и растечься у его ног теплой податливой лужицей. По его мнению, конечно же.
— Кинрой, ты хорошо видишь? — поинтересовалась я, чуть насмешливо глядя прямо в наглючие голубые глаза.
— Не жалуюсь, — усмехается мой партнер.
— Тогда смотри, — шепнула я и потянулась к нему навстречу и на цыпочки привстала.
Блондинчик на миг оторопел, но быстро взял себя в руки и тоже стал наклоняться, будто для поцелуя. В последний момент я резко повернулась к нему боком и наклонила голову, ткнув указательным пальцем свободной руки себе в левый висок.
— Видишь? Это называется ай'рэ.
Получилось просто издевательски, как я и планировала.
Сообразив, как я его разыграла, Юргес гневно засопел. Сузив глаза, он вдруг резко дернул меня за руку. Так, что я влетела ему в грудь, а в следующий миг, подхватив за талию, он пошел прямо на меня, вынуждая отступать в танце. Иерде уже было в разгаре, музыка играла быстро, и судя по тому, что вытворял Кинрой, танцевать он намеревался никак не первую приличную его форму.
Вторая была позволительна лишь среди любителей эпатажа или влюбленных парочек, но, похоже, моего партнера это мало заботило. Вырваться или воспротивиться? Но со стороны все будет выглядеть как скандал. Неизвестно, что породит больше ненужных мне слухов...
Юргес снова резко повернул, вынуждая меня обойти его по кругу, и дернул за руку, впечатывая в себя. Не дав передохнуть, наклонил назад, да так сильно, что пришлось приподнять одну ногу, повиснув у него на руках.
— Что ты вытворяешь?! — прошипела я.
— Танцую. А вот ты, похоже, совершенно не умеешь двигаться. Какое разочарование! Чувство такое, что танцую с бревном.
Пользуясь моментом, я изо всех сил наступила ему на ногу, да еще и провернулась, как того требовала мелодия. То есть она требовала поворота, а наступила я специально. Элемент от себя, так сказать. Специально для Кинроя.
— Предлагаю тебе не мучиться и прекратить этот фарс!
Кинрой зашипел от боли и грубовато оттолкнул меня, не выпуская моей руки. Это вполне вписывалось в рисунок иерде, но только в его вторую форму...
— Ну уж нет, задавака, — усмехнулся он, возвращая меня назад. — Уверен, я смогу тебя расшевелить и обучить. И не только танцам, — он пошло подмигнул, в очередной раз резко разворачиваясь.
Его ладонь снова легла мне на талию, Юргес резко наклонился, нависая надо мной. Я порадовалась, что на мне платье без декольте и открытых плеч.
— Кажется, зрение тебя подводит, Кинрой! Или ты плохо рассмотрел мой ай'рэ? — гневно прошипела я, поворачиваясь левым виском к слишком уж близко оказавшимся губам блондина.
— Ты же знаешь, что я плохой мальчик, Мари, — его губы мазнули мне по уху прежде, чем мы вернулись в вертикальное положение. — Мне нет дела до глупых условностей. Свобода выбора — вот мое кредо.