— Пусть приходят, — он пожал плечами. — Вздумают здесь играть, то меня покидать будут вперёд ногами.
— Если вообще будет что выносить, — я улыбнулся.
— Вот. А что посох?
— А что посох? Посещу школу, погощу немного, там и разберёмся с ним.
Внезапно открывшийся портал, из которого вышла Сивилла, прервал наш разговор.
— Лорд Аид, Зар, — она чуть поклонилась нам. — Я хотела узнать, когда следующее занятие?
— Мне больше интересно, откуда у тебя навык открытия порталов, — скептически произнёс Зар, но за Сивиллу ответил я.
— Она из Поттер-менора.
— Тогда молчу.
— Подойди через час, Сивилла, мне ещё нужно кое-что сделать.
— Конечно, лорд Аид, — поклонившись, она покинула кабинет.
— Зар, а что у нас с химерой?
— Да что с этой змеюкой станется? С Василием флиртует, в Запретном лесу где-то шляются.
— Оу…
— И это твоя реакция?
— Ну да. А что не так?
— Не боишься, что у тебя там пол-леса сожрут? Василий-то выдрессирован, а она? Она-то химера, жрёт всё, до чего дотягивается.
— Нет, не боюсь. Я с ней обсуждал этот вопрос, а если что Василий подстрахует от лишних жертв, уж в нём-то я уверен.
— Вот мало тебе было одного василиска…
— Угу, мало, — я кивнул и развернул письмо. — Ты не забывай, что живой василиск — источник хорошего такого дохода. Одна чешуя применяться в ряде алхимических зелий или используется как броня. За рубежом её с руками и ногами отрывают, чем гоблины и пользуются. Про яд я вообще молчу.
— Но разве василиски столь редки?
— Да. — Бегая глазами по тексту, я лишь удостоверился, что написано было всё то, о чём мне сказала Александра, просто в развёрнутом и более официальном виде. — Василиски, чтобы ты знал, находятся ни много ни мало, а на грани вымирания. Всего в мире шесть змей, один из которых находится в Колдотворце, ещё два в Бразилии, один, и тот не чистокровный — здесь, ещё два в заповеднике на территории Англии.
— Н-да-а-а… я и не знал, что Василий у нас такой…
— Золотой? — Я усмехнулся.
— Диковинный, — поправил он, выставив указательный палец кверху. — А теперь их два. Пусть и оба не чистокровные, а вторая так вообще химера.
— У наших яд сильнее и шкура прочнее, так как оба искусственно выращены, — добавляю и, отложив письмо, тянусь за бумагами. — Поэтому и ингредиенты с них ценятся выше, ибо уникальны.
— Поня-я-ятно. Ты, кстати, Хагрида видел?
— Да, я его видел. И я видел эту счастливую глупую рожу. Эх… как мало человеку нужно для счастья.
— И не говори. Северуса, кстати, тоже не узнать. Сильва Гуара Альвес охомутала его по полной программе. У меня такое ощущение, что зелье, которое они вдвоём создают, а в процессе к слову подхихикивают, намного важнее, чем сами игры, из-за которых Сильва тут и оказалась.
— Я смотрю, ты продолжаешь за всеми смотреть.
— А как иначе-то? А у МакГонагалл началась Санта-Барбара с Альбусом и ещё каким-то хмырём за пределами школы.
— Не удивил. Оба помолодели, так почему бы и нет?
— Ок. Хочешь я тебя удивлю?
— Попробуй.
— Один из учеников с Хафлпаффа запал на Маю.
Я поперхнулся вином и круглыми, как по пять копеек, глазами посмотрел на улыбающуюся иллюзию.
— Шутишь?!
— Ничуть. Он тащиться со всего миленького, маленького и прикольненького, а тут такое вот. Они с Наей частенько ему рассказывают разные истории и показывают фокусы, подтягивая в магии. Угадай, какой раздел он сейчас подтягивает?
— Анимагия?
— Типа того. Этот кадр рассматривает анимагию как вариативную науку по трансформации, позволяющую принимать выборочную форму или позволяющую полностью поменять форму навсегда. Он пока лишь в начале, но с таким стремлением к чему-нибудь да придёт.
— Чего у меня в школе только не творится, — применяю магию, убирая следы вина с одежды. — Опасные химеры, помолодевшие преподаватели, устраивающие Санта-Барбару, дементоры, оборотни, вампиры, говорящие замки, теперь ещё и фетишисты на пикси добавились, вот скажите, чем ещё этот мир может меня удивить?
— Говорящие картины, живые статуи и летающие метлы, я смотрю, ты уже в счёт не берёшь?
Мой скептический взгляд, так развеселил собеседника, что в какой-то момент он от смеха потерял контроль над иллюзией, что та на некоторое время развеялась.
— Кстати, как там наши гости?
— Как-как, никак. — Отозвался голос, на этот раз сверху. Чуть повернувшись, вижу сидящую на перилах второго этажа иллюзию, свесившую ноги вниз. — Каждый день что-то новое узнают, своим занимаются, участников готовят к финальному этапу. Живут своей жизнью, особо не высовываются.
— Я не про этих.
— А. Да как обычно, каждый день кто-то пролезть пытается. Сегодня какой-то маг под амулетом иллюзии невидимости пытался пролезть через лаз для василисков ровно в тот момент, когда те покидали школу.
— Поразительный уровень невезения! — восхищённо воскликнул я.
— Вчера оборотни поймали двух оборотней из чужого клана. Оба ухоженные, благородные, облепленные разными амулетами, сразу видно, что зарубежные, у нас таких не водится. Пополнили жителей темницы. Ты, кстати, когда уже определишься, куда нам их девать? У меня подземелья не резиновые, сто пятьдесят человек уже содержим нахаляву.
— Завтра пройдусь по ним, проведу допрос. Может, что интересного и узнаем.
— Может быть… я тогда сделаю список самых интересных кадров.
— Было бы не плохо…
*
Следующий день.
Подземелья. Тихий стук каблуков сопровождал меня по мрачным коридорам этих мест. Мало кто знал, но под школой находилась небольшая тюрьма на двести человек. Темнота была такой, что, казалось, можно попробовать её на ощупь. Магия пропитывала каждый сантиметр этого места словно тягучий комок. А я… я чувствовал себя как дома. Тьма, словно мать, шла рядом со мной, укутав пеленой мрака как одеялом, принося тепло и покой. Я прекрасно видел всё вокруг, потому не боялся оступиться. Давно хотел сделать подобную атмосферу у себя в кабинете, но, боюсь, тогда не найдётся человека, который бы добровольно вошёл на приём.
Между тем я подхожу к одной из камер. Замок при моем приближении сам открыл дверь, пропуская вперёд. В камере было три существа: оборотень и два человека, закованные в кандалы у самой стены. В отличие от коридоров, здесь на потолке горел небольшой источник света, а потому гости могли рассмотреть, когда из пелены мрака к ним со светящимися от действующего заклинания глазами вышел тёмный эльф.
— Вот и хозяин проклятой школы решил нас посетить. Что же так долго, дела были, небось? — съехидничал один из людей, в то время как остальные боялись открыть рот.
Да… боялись. Я видел в глазах двух других неподдельный страх, в то время как в глазах говорившего вперемешку со страхом горела неподдельная злоба. В отличие от остальных, он был одет в другую одежду. Более дорогой кожаный костюм, пусть и помятый.
— Смех… Ты смеёшься сейчас, но надолго ли твоего смеха хватит? — от моего голоса вздрогнули все, в том числе и он. — Говорим по очереди, на кого работаем, — я посмотрел на первого. Магия подчинения работала словно лом против ржавого замка, буквально ломая волю жертвы.
— Министерство магии… — отозвался первый.
— На них же.
— Оред… орден… — человек явно пытался противостоять, от усилия он весь вспотел, но не смог. — Орден «Пылающий мотылёк».
Я кивнул своим мыслям, и в мгновение ока первые два узника провалились в портал. Азкабан — самое место для таких, убивать ценный подопытный материал не практично.
Короткий вопль двух голосов — и темница снова погружается в тишину.
— А теперь мы поговорим наедине.
— Ты — чудовище!
— Я? Почему? — я притворно удивился.
— Разве можно так легкомысленно лишать людей жизни? Ты играешь их судьбами словно марионетками, убиваешь по прихоти, строишь из себя могущественного лорда, когда на деле ты просто мелкое порождение тьмы. Монстр, дорвавшийся до власти, жалкая шавка омерзительной первостихии!
Я улыбнулся. Улыбнулся не от слов человека, а от того, что его слова не понравились не одному только мне. Я это чувствовал. Неизвестная сила, сопутствующая мне с момента рождения в этом теле, спустилась к нам, и она была явно недовольна.