Ни при каких обстоятельствах, даже самых печальных нельзя раскисать и терять форму. Даже если всё очень-очень скверно: вы остались в одиночестве и изоляции, никому не нужны и не интересны, а тут еще и годы норовят взять свое. Может быть, ваш звездный час еще настанет — и все поразятся, как отлично вы держались и сохранились.
Вот о чем побуждает думать этот день. 26 ноября 1922 года археологи Ховард Картер и лорд Джордж Карнарвон проникли в наглухо запечатанную усыпальницу фараона Тутанхамона (XIV век до н. э.), вскрыли саркофаг — а царь лежит там в очень недурном состоянии и даже зубы скалит. Его величество готовился к этому моменту две с половиной тысячи лет и не ударил лицом в грязь.
Сегодня «Тут» — одна из главных мировых звезд. Ездит на гастроли по лучшим музеям, собирает огромные аудитории. При жизни это был мало примечательный правитель Восемнадцатой, прости господи, династии, не оставивший в истории сколько-нибудь заметного следа. А сейчас он да царица Нефертити — два древнеегипетских имени, известных каждому землянину с начальным образованием.
Секрет фитности Тутанхамона таков (записывайте):
— хорошая выдержка;
— крепкий сон;
— строгая диета;
— ни из-за чего не переживать;
— твердо знать, что всё плохое когда-нибудь закончится.
Тутанхамоновской вам стойкости!
Это в России «поэт больше, чем поэт», а в Англии математик больше, чем поэт. И это, наверное, правильно.
Сегодня вспоминаем выдающуюся женщину Аду Лавлейс, погубленную злым роком 27 ноября 1852 года. Почему злым роком? Потому что она умерла точно в том же возрасте, как ее великий отец Байрон, и по той же самой причине — от криворукого медицинского кровопускания.
Мать Ады, брошеная жена леди Байрон, всегда боялась, что дочка пойдет по стопам своего беспутного родителя — да не того боялась, чего следовало. Думала, что весь вред от поэзии, что быть больше и лучше, чем поэт, означает держаться подальше от красивых слов и аморфных чувств, строить свою жизнь по законам алгебры, а не гармонии.
Поэтому в детстве Аде не читали сонетов Шекспира, а пытались заинтересовать ее математикой. И это отлично удалось.
Барышня из хорошей семьи, а потом солидная дама, по мужу графиня, полюбила точную науку и достигла на этом поприще больших успехов. Она участвовала в разработке «аналитической машины» — прообраза будущих компьютеров, разработала алгоритм вычислений и поэтому считается родоначальницей всех современных программистов.
Первый универсальный язык программирования, разработанный в США в 1980 году, назовут Ada — в честь леди Ады Лавлейс.
И да. Математика больше, чем поэзия. Потому что стихи, увы, со временем устаревают и утрачивают свою силу, а математика абсолютно вечна.
В память Ады Лавлейс стихов сегодня не читаем. Лучше порешайте какое-нибудь уравнение, а если, как я, не умеете, то хотя бы перемножьте что-нибудь столбиком.
28 ноября — День Планеты Марс. Отмечается в память о запуске первого космического аппарата «Маринер-4», который должен был достичь поверхности нашей ближайшей соседки и восемь месяцев спустя благополучно «примарсился».
Была середина шестидесятых — время, когда «красная планета» вошла в большую моду, чему поспособствовали (что мне как писателю приятно) феноменально популярные «Марсианские хроники» Рэя Брэдбери.
Ученые обсуждали возможность колонизации Марса, романтики мечтали о том, что на новой планете, может быть, получится построить более разумную, чем на земле жизнь. «Утверждают космонавты и мечтатели, что на Марсе будут яблони цвести», — оптимистично заливались мы на уроке пения в первом классе.
Увы. Марс человечество колонизовать передумало. Как-то не до того — и Землю-то толком колонизовать никак не получается. Пока идет по Булгакову: «высоко в небе стоит красный, дрожащий Марс», названный в честь кровавого бога.
Да и «Марсианские хроники» — эпопея как вы помните, пессимистическая. Она предсказывает будущее заселение «красной планеты» в диапазоне от 1999 до 2026 года. В рассказе «Будет ласковый дождь» (август 2026 г.) после атомной войны никого живого не осталось, целы только роботы, продолжающие исправно служить своим сгинувшим хозяевам.
Сегодня вечером пробуем отыскать в небе красный, дрожащий Марс (это мало кому удастся — ноябрь, но всё же попробуйте). Пьем красное вино (это точно должно получиться). И надеемся, что Брэдбери ошибается. Он напредсказывал много такого, что слава богу не сбылось.