— Не надо тебе никуда бежать… — сказала Рубина, и Лика с изумлением поняла, что она обращается к ней, а не к Каро.
— Откуда Вы знаете…? — растерялась она. — Вы что, умеете мысли читать?
— Зачем мне твои мысли? — усмехнулась Рубина. — Я душу вижу — в ней всё сказано. Душа на мир, как в окно, глазами смотрит: глаза у тебя, словно небо синее — а в синеве дорога отражается… Дорога тебя, как птицу в небо зовёт — вот и тоскует душа по лазурной синеве… Только не надо тебе никуда бежать: твой дом здесь — рядом с Тагари. Вы с ним одной веревочкой связаны — и на небе и на земле друг друга искать будете…
— А зачем искать…? — улыбнулась Лика. — Мы друг друга уже нашли!
— Это ты сейчас так думаешь… — взяв руку Лики, грустно улыбнулась Рубина, рассматривая её ладонь. — Запутанная у тебя судьба… Мужчины любить тебя будут, будут в сердце твоё стучать… Много горя мужчинам принесёшь: сердце у тебя каменное — никого в душу к себе не пустишь… Разобьются мужские мечты о твоё сердце — как морские корабли о подводные рифы разбиваются! Никого эти скалы не пожалеют… Через три года замуж выйдёшь: детки у тебя будут — два мальчика и девочка. Два раза рожать будешь — а деток будет трое. Роды сложные будут — умереть можешь. Тяжело тебе будет — будешь Бога просить, чтобы к себе забрал… Много плакать будешь… искать, что потеряла… Молись своему Богу, девочка, (крепко молись!), проси Его, чтобы помог, пожалел… Захочет Бог — даст тебе твоё счастье…
— Что ты такое говоришь, Рубина…?! — нахмурился Каро. — Зачем беду моей невесте кличешь…? Зачем слёзы пророчишь…?
— Что вижу — то и говорю! — строго отрезала старая цыганка. — Не я линии судьбы ей на ладонь нанесла — не мне и судить. Терпения в вас нет: хотите, чтобы всё побыстрее свершилось, а ждать не умеете! Потому и плачете потом…
— Уж что-что, а ждать я умею! — усмехнулся Каро. — И девочку свою никому в обиду не дам! Правда, малышка…? — ласково обнял он слегка приунывшую Лику, крепко прижимая её к себе. — Шуко! Спой чего-нибудь для души — а то моя невеста совсем загрустила!
— Зачем грустишь, красавица?! — весело улыбнулся Шуко. — Смотри какая ночь: звезды… луна… ветер… Э-э-э-э-эй, ромалы! — ударил он по гитарным струнам.
…И зазвенела музыка: необычная… диковинная… чудная… Никогда прежде Лика не слышала цыганских песен. Они были разные: грустные и печальные… плавные, как вода — и зажигательные, как фейерверк… Но все они удивительным образом задевали какие-то невидимые струны души, и хотелось то плакать — то плясать от счастья…
Подхватив Лику за руки, молодые цыганки увлекли её за собой, показывая, как правильно выполнять то или иное движение: взмах руки… покачивания плеч, от которых звенят монисто… Каро молча смотрел, как Лика лихо отплясывает вместе со всеми, словно всю жизнь прожила в таборе, и эта музыка была у неё в крови…
— Рубина… — не сводя глаз с Лики, тихо позвал Каро. — Ты ведь не всё ей сказала…?
Закурив трубку, Рубина ничего не ответила.
— Чего молчишь, Рубина…? — грустно усмехнулся Каро. — Скажи: чего мне опасаться? Какая беда ждёт мою девочку…?
Всё так же молча, Рубина взяла его руку и долго изучала линии на ладони Каро.
— Ничего не вижу! — заметно помрачнев, сердито буркнула она, отпуская его ладонь. — Старая я уже — глаза совсем слабые стали!
— Врёшь, Рубина! — вновь усмехнулся Каро. — Глаза у тебя получше других видят! Говори, как есть… — грустно улыбнулся он.
— Ты сам меня попросил… — вздохнула Рубина. — Последний раз видимся с тобой, Тагари: дорога тебя ждёт — долгая и длинная… Оставишь ты нас скоро… и девочку свою одну оставишь… Она плакать по тебе будет — много слёз прольёт… И ждать тебя будет… Долго ждать придётся — целую жизнь…
— Дорога, говоришь…? — задумался Каро.
— Откажись от того, что затеял, Тагари! — твёрдо сказала Рубина, пронзая Каро горящим взглядом. — ОТКАЖИСЬ! Не будет от этого добра! Торопишься ты — и время своё торопишь! От этого только хуже будет: и тебе — и ей! Не тебя мужем назовёт — НЕ ТВОИ детки у неё будут! Не просто так сердце в камень превращается — для этого надо душу искалечить! А душа эта только к тебе тянется: ТЫ её слёзы, Тагари — только ТЫ…
— Странные слова говоришь, Рубина… — задумчиво протянул Каро. — Я свою девочку никому не отдам — НИ НА МИГ её не оставлю!
— Не передумаешь — дорога твоя смертью закончится… — отводя взгляд в сторону, с трудом выдохнула Рубина.
Услышав её слова, Каро словно окаменел. Он знал, как близко от него ходит смерть, (весь род его деятельности и не подразумевал ничего иного), но услышать подобное пророчество от Рубины было очень плохим предзнаменованием — она НИКОГДА не ошибалась! Всё, что говорила Рубина, сбывалось практически слово в слово…