Внутри была такая пустота и боль, что хотелось напиться до чёртиков — ЗАБЫТЬСЯ мёртвым сном, лишь бы не чувствовать ничего!
Не возвращаясь к Орифу, (помочь ему и Лике он сейчас ничем не может), Макс сел в машину и погнал домой.
Пустая квартира встретила его гнетущей тишиной… Поставив на стол ящик водки, Макс достал стакан и откупорил бутылку…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Лика молча смотрела в белый потолок… «Каро РАЗБИЛСЯ … Просто разбился на мотоцикле…» — звучали в голове страшные слова…
Она так ждала встречи с ним! Глядя в окно, Лика мечтала, как выбежит навстречу… как сильные мужские руки крепко обнимут её, прижимая к себе… «У нас будет ребёночек…» — тихо шепнёт она ему на ушко и уткнётся носом в надёжную сильную грудь…
Он так и не узнал о своём сыне… Он никогда не увидит своего ребёнка… не возьмёт его на руки… Их сынок никогда не скажет ему «папа» и не залезет к нему на колени…
Она обязательно расскажет ему, каким замечательным человеком был его отец — САМЫМ ЛУЧШИМ из всех мужчин, живущих на земле! Их сын будет гордиться своим отцом — и будет во всём похож на её любимого Короля…
«Держись, малыш — ты должен быть СИЛЬНЫМ! Как твой отец…» — грустно подумала Лика и потянулась рукой к животу, (чтобы погладить). Пальцы наткнулись на холодную резиновую грелку, заполненную льдом… Не понимая, что происходит, Лика попыталась подняться, и не сумела сдержать стон, почувствовав резкую боль внизу живота.
— Лежи, милая, лежи… — тут же подошла к ней пожилая медсестра. — Нельзя тебе пока вставать.
— Живот болит… — слабо пожаловалась Лика, пытаясь сдержать нахлынувшую тошноту и головокружение.
— Конечно, болит… — сочувственно кивнула пожилая женщина. — Тебя ж, милая, вычистили всю — столько крови потеряла… — покачала она головой. — Врачи тебя с того света вытянули! Лежи, милая, лежи…
Лика почувствовала себя так, будто небо обрушилось с высоты вниз и придавило её своей тяжестью: безжалостная Судьба никак не желала оставить её в покое — она забирала ВСЁ… Ей было мало разрушить её жизнь, отняв самого любимого и дорого для сердца мужчину — она забрала даже ту крохотную частичку её Короля, что жила в генах их малыша…
— Мой ребёнок… — обречённо прошептала Лика, и по щекам покатились горькие слёзы…
— Что ты, милая, что ты… — поглаживая Лику по руке, успокаивала её медсестра. — Не переживай: у тебя ещё будут детки! Ты молодая, сильная — ты родишь ещё много детей! Не плачь, милая — не плачь…
Закрыв глаза, Лика молча, беззвучно плакала, не в силах терпеть жгучую боль, разъедающую душу. Как объяснить этим людям, что этот малыш был единственной ниточкой, связывающей её с этим холодным бездушным миром…?! Как объяснить, что никто и никогда не сможет заменить её КОРОЛЯ…?! Она НИКОГДА не пустит в своё сердце другого мужчину и не позволит чужим рукам прикоснуться к её душе…
Внезапно Лика успокоилась. Перед глазами стояла умиротворяющая сердце картина: держа за руку улыбающегося малыша, Каро смотрел на неё бесконечно любящим нежным взглядом и звал к себе. «Малышка… Я так соскучился…» — шептал до безумия любимый голос. — «Иди к нам…?»
В голове Лики созрел чёткий план: осторожно поднявшись с постели, она медленно побрела к дверям палаты.
— Ты куда?! — всполошилась медсестра.
— В туалет хочу… — солгала Лика.
— Нельзя тебе ходить! — пыталась уговорить её вернуться в постель пожилая женщина. — Тебе лежать надо!
— Не могу я лежать — тошнит уже! Сил никаких нет в потолок смотреть… — слабо улыбнулась Лика, пытаясь разжалобить пожилую женщину.
— Ладно… иди, пока врач не видит — его в приёмный покой вызвали… — сдалась медсестра, искренне сочувствуя этой девочке. — Давай помогу…
— Не надо… — вновь улыбнулась Лика. — Мне уже лучше — я сама дойду… — и под пристальным взглядом медсестры, она вышла из палаты.
Лика медленно шла по длинному узкому коридору, одну за другой открывая двери больничных палат. Залитые ярким электрическим светом, все они были пусты — пациентов не было! Очередное помещение оказалось процедурным кабинетом: стеклянные шкафчики с лекарствами, бинты, шприцы и… СКАЛЬПЕЛЬ! Взяв необходимый предмет, Лика продолжила свой путь…
Дойдя до конца коридора, она задумчиво остановилась перед последней дверью, но затем решительно вошла внутрь: в лицо ударил запах сырости и хлора, а из глубины доносился равномерный звук капающей из кранов воды…