- И ты мне просто не веришь. Считаешь меня городским сумасшедшим, это я уже понял.
Отрицать не стала. Я, действительно, считаю его немного с приветов. Наверное, просто таких людей не встречала. И да, не верю.
И как он только так точно обо всем догадался?
- Ты подумай, хорошо? - тепло улыбнулся Дима, видя мое скептическое выражение лица. - Если что, в любое удобное тебе время.
Он шагнул на мою ступеньку и оказался рядом. Почти неуловимый приятный запах мужского парфюма защекотал нос.
- Уже поздно. Поэтому иди домой и выспись. Круги под глазами красоты не добавляют. Спокойной ночи.
Я ожидала, что он поцелует меня, но Дима лишь нежно провел пальцем по щеке.
- Спокойной ночи, - задумчиво проговорила я и ушла.
Квартира встретила неидеальной тишиной. Неидеальной потому, что с кухни доносилось чье-то кряхтение и шлепанье стоптанных тапочек по линолеуму. Дверь с фигурным стеклом пропускала свет, исходящий оттуда, в коридор. Наверное, отчиму не спится.
Я, стараясь издавать как можно меньше звуков, разулась и на цыпочках, держа тапки в руках, стала красться к себе. Старый замок в двери, помнивший еще мое рождение, предал меня. Не успела я дойти до комнаты, как дверь кухни распахнулась, и на пороге появился всклокоченный Семен. Он стоял на пороге-границе электрического света и естественной темноты в той самой растянутой майке и семейных полосатых трусах.
- Рита? - удивленно протянул он, едва не выронив сигарету изо рта.
- Я, дядь Сем. Вы не обращайте внимания, я спать ложусь.
- Где ты шлялась? Первый час ночи! - шепотом закричал он. - Мать себе места не находила.
Я схватилась за голову. Моя мама - человек очень мнительный и постоянно за всех переживает. Раньше я старалась не забывать говорить ей, если задерживаюсь. А сегодня у меня все на свете из головы вылетело. Сказка, в которую я погрузилась, захлестнула с головой.
- Дядь Сем, простите, я забегалась.
- Ага, забегалась она, - отчим саркастично закивал. - А о матери и не подумала. Нельзя быть такой распущенной, Маргарита. Мы и так терпим твои неприличные выходки, а ты еще больше куролесишь. Разве приличные девушки гуляют по ночам?
- Дядя Сема, хватит! Вы всех разбудите! Утром поговорим.
- Утром...Пьяная, наверное, вот и хочешь проспаться. И как тебе не стыдно только!
Привыкшая выслушивать еще и не такое, я скрипела зубами и молчала. А что мне оставалось? Уйди я в комнату, этот борец за нравственность всех на уши поднимет. Лучше пусть выскажется, а я потом спокойно усну.
- Нет, ну ты даже не раскаиваешься! Я всегда знал, что в тебе живут пороки. Но чтобы такие. Маргарита, о чем ты только думаешь? Ты же будущая жена и мать, ты же...
Семена окончательно понесло и останавливаться он, похоже, не собирался. Голос отчима становился все громче и громче.
- А вы-то сами чего не спите
Семен опешил. Он хлопнул глазами в недоумении. Пепел с его сигареты полетел вниз на темный пол.
- Я, в отличие от тебя, занимаюсь делом, - гордо взирая на меня, изрек отчим, - У меня завтра лекция. А ты, вместо того, чтобы работать и помогать нам с матерью, занимаешься неизвестно чем.
Я молча открыла сумку и вытащила из бокового карманчика свою сегодняшнюю зарплату. Купюры, согнутые пополам, положила на тумбочку.
- Что это значит? - спросил Семен.
- Это помощь, - кратко ответила я и ушла в свою комнату.
Глава вторая
- Маргарита!
Одеяло слетело с меня и упало куда-то в пустоту.
- Вставай немедленно!
Не понимая, что происходит, я оторвала голову от подушки и прикрыла глаза рукой. Все пять ламп люстры были зажжены - невиданное расточительство в нашей квартире.
- Что случилось? - пробормотала я.
Мысли лихорадочно бились в сознании, стараясь сесть каждая на свое место. Слабость сковывала непослушное тело. В ушах звенело, а перед глазами летали серые мушки. Сон неодолимо наваливался на мой уставший организм и не желал покидать его.
- Что случилось? Она еще спрашивает! Да как тебе не совестно? - кричала мама.
Я, мало что соображая спросонья, потянулась за одеялом. Мелкие мурашки побежали по коже, прикрытой одной лишь тоненькой рубашкой.
- Мам, не кричи, - проговорила я.
Мои глаза уже привыкли к свету и я могла разглядеть ее. Всклокоченная, в криво застегнутом халате, с красными от слез глазами, мама стояла посреди комнаты и зло смотрела на меня.