-Никита, нет!!! - бросилась к нему, не ведая страха, двигаемая лишь отчаянием.
-Стой, -сказал он ей,- то ли ей это почудилось, и нога девушки замерла прикованная к песчаному полу.
Кот путался под ногами, не давая ей сделать последний шаг перед рубежом, перед чудовищным сиянием. Она замерла, отчаянием душило её." Нет", твердило сердце, обретшее и на глазах, теряющее самое родное - брата, не забывшего, пришедшего за ней и погибающего. Здесь и сейчас погибающего.
Вой чудовища взорвал уши Анжелины болью, но она смотрела, как руки брата пробуравили каменно-красные пластины, прогрызли путь в грудь и вернулись обратно, сжимающие чёрное с прожилками янтаря, пульсирующее сердце. Пальцы Ника сжались, сдавили сердце превращая в ошметки плоти, камня и крови.
Зашатались стены. Вой чудовища потряс комнату до основания. Пыль и ужасающий жаркий ветер застелил глаза. Всё же брат повернулся. Обгорелое красное лицо, покрытое волдырями. И всё перед Линой сгинуло разом: придавленное чудовищем тело Ника и разваливающимся на куски, крошащегося в каменную пыль огромное тело чудовища. В последний миг она увидела, что Ник пытался ей улыбнуться. Анжелина была уверена. Она видела. Она никогда не забудет.
Сердце девушки стонало, душа выла больным истерзанным зверем. Рана на сердце была смертельна.
-"Нет, нет, нет почему, как же так, брат, родной"!!!!!! -Волна жара, сухого горячего воздуха отбросила её к стене. Лина успела закрыть глаза, ощутила пальцами меховую шкурку. Внезапно пришла темнота. Спасительная темнота.
Он очнулся, тотчас понимая, кто он и кем когда-то был. Не было боли. Не было ничего, кроме сознания нависшего долга. Прищурился, понимая, что различает цвета, что слышит всё гораздо больше. Сергей Сергеевич поднялся с пола, отряхнул по привычке брюки, там, где находился старик, лежала грудой старое тряпье, тело, словно бесследно растворилось. Его затрясло. Мужчина едва не потерял равновесие. Услышал стоны, понял, что надо спешить. Нужно было вывести всех этих людей, пока не стало слишком поздно. Но у него, нынешнего его, должно на всё хватить сил.
-"Покойся с миром старик и благодарю, что передал мне силу". "Наверное, так должно быть", подумал Сергей и занялся делом.
-Закончи начатое, ты знаешь что нужно делать- произнёс кот и лизнул её в щёку. Именно так Лина пробудилась, всхлипнула и заставила себя подняться. Сердце тревожно билось. Было тихо и пусто. Словно и ничего не было. Но, она знала, знала, что случилось. На периферии зрения мелькнула кошачья тень и исчезла в проеме, где раньше находилась дверь.
Крик ворона. Клёкот, злобный наполненный ненавистью и болью. Секундное ожидание, а потом Анжелина стиснула зубы и побежала. Кое-что было в её власти, кое-что нужно было завершить.
Ник пребывал в небытие. Спокойствие и тишина окружали его со всех сторон. Мягкий белый свет обволакивал тело. Ничто не тревожило его покой. Здесь не было завтра, не было ничего кроме него самого, сонного, точно малого дитяти, о котором заботится благодушный родитель.
Все же, не спалось, не спалось, только вот не понятно, что едва ощутимо, но беспокоило его?
Внезапно раздался голос:" просыпайся, просыпайся"- и стоило Нику моргнуть ресницами, как нахлынули воспоминания. Тотчас сменилась обстановка, да и он сам, похоже, изменился. Теперь Ник лежал на белом, точно замороженное молоко полу, но удивительно гладком и тёплом, издававшим слабый запах мяты и сладкой ваты. Он не мог шевелиться, не мог издать ни звука, только лежал на полу и наблюдал, как в вокруг него мельтешат расплывчатые, искрящиеся серебряно-голубым светом, точно бенгальские огни, тени и что-то шепчут на незнакомом языке.
Прислушавшись, Ник стал смутно понимать его. С каждым словом, всё чётче и чётче, возникало чувство точно давно знал этот мелодичный язык, вот только позабыл. И даже различил контуры мохнатой кошачьей фигуры.
- Мефодий,- недоумённо сказал он, и воля вместе со способностью контролировать тело вернулись к нему. - Эй,- сказал он, -почему вы говорите обо мне точно меня здесь нет? - Вот он я, - Эй, что происходит, чёрт возьми!- разъярился Ник.
-Ай,- воскликнул он, ощутив болезненный щелчок по носу. "Имей терпение" возникло в голове голосом Мефодий. Он понял, что потерял утраченную способность говорить, двигаться. Но по собственному ощущению, бурно кипящая бы в обычных обстоятельствах злость едва тлела, будто бы кто-то не давал ей загореться. И всё же мысли о сестре, мысли о том что сейчас она может пострадать, ведь он не завершил начатое, до конца не завершил, душили, грозя разорвать Ника изнутри.
- Ну, хватит мучить его,- в общем потоке слов Никита различил голос Мефодия. -Он должен знать. Имеет право знать.
-Ты так считаешь Мефодий?- спросил женский голос.
- Да он доказал это. Иначе бы не находился здесь.- Стало тихо. Ник даже зажмурился, уж больно казалось, что его осматривают со всех сторон тысячи глаз так и эдак, вертят из стороны в сторону, точно букашку.
- Хорошо, - произнёс всё тот же ласковый голос. Белизна стала темнеть. Пол стал мягким и поглотил Ника, точно ватный ковёр мутант.
Ник заорал во весь голос. "Не дрейф, мужик" поддержал Мефодий, которого он ощутил рядом с собой, успев коснуться шерстки рукой. "Вот увидишь, всё нормально будет!"
Анжелина оказалась в комнате с клетками первой, опередив чёрного, немного потрёпанного, но от этого ещё более злобного ворона. Она прислонилась к двери, чувствуя, как он толкает её своим телом, тычет клювом и злобно клекочет. Итак маленькая передышка, обдумывание сложившейся ситуации. Ей нужно было оружие. Ворон рано, или поздно прорвётся. Ведь ключ от этой двери висел у него на шее. С тех самых пор, как она его увидела. С самой первой встречи. Что же делать? Что же делать? Ах она такая глупая, глупая, глупая. Если бы это был Ник вместо неё, он бы точно, что-нибудь придумал бы.
Лина оглянулась, прошлась взглядом по, с виду пустующим клеткам. Знала что куклы, живые девушки, дремлют. Но, вот так внимательно, у неё никогда не было времени и сил присмотреться. Сейчас же всё изменилось. Лина стояла в этой комнате на своих двоих человеческих ногах, без принуждения со стороны Алхимика.