- Иди, пока присядь. Я думаю, что ты сама поймешь, что к чему.
Я молча, исподлобья, посмотрела на Сашу, но спорить не стала, и с недовольным видом пошла опять в сторону мягкого уголка и плюхнулась в уже, можно сказать, мое красное кресло. Мне не оставалось ничего другого, как наблюдать за этими загробными танцами. Не самое увлекательное зрелище, кроме, конечно, одного ключевого элемента, от которого было трудно оторвать взгляд, особенно, когда этот самый элемент двигался. Постепенно я заметила, что танцующих становилось то больше, то меньше. Одни пропадали, другие появлялись, сменяя друг друга. Периодически открывалась дверь, и в зал попадали новые, немного ошарашенные, люди. Сначала Саша о чем-то беседовал с ними, делал какие-то записи в небольшом блокноте, который лежал на одной из колонок, а потом провожал всех к зеркалу. Там он показывал несколько движений и оставлял вновь прибывшего практиковаться, а сам переходил к другому. И так все вроде было налажено, четкая схема действий, где каждый на своем месте, и только Ника выбивалась из этой системы. Она постоянно дергала Сашу к себе, всегда просила помощи, задерживала его слишком долго. Она, и правда, была очень беспокойная, все время металась, а движения, что она демонстрировала, были такими резкими, такими рубленными, несмотря на всю ее внешнюю хрупкость. Я видела как Саша раз за разом спокойно, вновь и вновь, повторял ей все с самого начала, а потом отвернувшись, когда Ника уже не могла видеть его лица, тихонько ругался про себя, едва шевеля губами.
Я наблюдала за всей этой картиной сидя в своем мягком кресле. Смотрела на все это со стороны, глазами постороннего, глазами посвященного во все здешние тайны. И должна признать, что это и, правда, как утверждал Саша, было похоже на его работу.
И вот дверь вновь открылась, но в этот раз Саша быстрым движением метнулся к двери, преграждая путь в студию для новенького. Я не могла видеть, кто же там, полотно двери полностью загораживало нового участника этого посмертного танцевального марафона. Я прекрасно понимаю, что каждый день по всему миру от рака умирает множество людей, но сейчас мне было очень интересно, кого же там еще подкосила эта ужасная болезнь, и почему в этот раз Саша ведет себя так необычно? Я только сидела и гадала, кто там, парень или девушка, детей тут я пока видела. Может у них своя комната…
И тут Саша вывел того, кого, как мне кажется, намеренно скрывал именно от меня. Я не могла поверить своим глазам. Саша не повел человека, как обычно, заниматься к зеркалу. Осторожно, держа за руку, он спокойно подвел ко мне женщину, и учтиво усадил в кресло рядом.
- Вам надо пообщаться – подмигнул он мне и ушел.
- Мила, – улыбнулась мне женщина, – не ожидала тебя тут увидеть.
«Я тоже...»
Рядом со мной сидела Галина.
Часть 9
* * *
«Не может быть - пронеслось у меня в голове. – Как? Если она здесь, то…»
- Ох… – выдохнула я от досады.
- Что случилось? – сразу отозвалась Галина.
У меня в один миг возникло жгучее желание ей все рассказать, все объяснить и сказать, чтобы она бежала отсюда, как можно дальше, что ей тут не место, она слишком полна жизни, чтобы находиться здесь. «Это неправильно! Несправедливо! Так не должно быть! Мне так не нравится!» Внутри меня словно кричал чей-то голос, и у меня было странное ощущение, что он принадлежит не мне. Я ощущала внутри боль, сильную, всепоглощающую, такую нестерпимую, что от нее некуда деться, не спрятаться, не убежать. Дикая давящая пустота от утраты. Я ощущала это явно, но при этом, это все словно были не мои чувства. Как будто я чувствовала чью-то боль, ощущала чужую скорбь, она словно проходила через меня, и настолько реально и сильно, что мне сейчас самой хотелось умереть. Я не понимала, что происходит и откуда во мне столько эмоций. Я, безусловно, переживала за Галину, но не настолько, словно потеряла самого близкого человека