Репортер побледнел, слушая эту тираду. Он ничего не ответил Тихэйну и снова обернулся к Биллу.
— Вы были в неладах с Муром с первого дня прибытия сюда, не так ли?
Билл кивнул.
— Вы сбивали друг друга с ног по меньшей мере с полдюжины раз. Всякий раз, как кто–нибудь из вас овладевал шайбой, другой налетал и укладывал на лед. Так?
Билл снова кивнул.
— А сегодня, когда оба рвались за шайбой, вы ударили его локтем и Мур упал и получил травму. Так?
— Так, — ответил Билл. Чувствовал он себя отвратительно. Все тело его словно онемело.
— Когда вы забили первый гол, к вам подкатил Мур. Что он вам сказал?
Билл ответил, но репортер только расхохотался.
— Сказал, что вы перехитрили его, и все? — спросил он, продолжая смеяться. — А почему же он поднял клюшку, словно собираясь ударить вас?
— Он просто пошутил, — ответил Билл.
— Это Злой–то Бенни Мур пошутил? — язвительно воскликнул репортер, обернувшись к своим коллегам. Кое–кто из них улыбался, но большинству этот вопрос был явно по душе.
— Это вы — Злой Бенни Мур радиокомпании, вот что я вам скажу, — спокойно произнес Тихэйн.
Репортер побагровел. Тут слово взял Барретт. Из всех присутствовавших здесь спортивных журналистов он дольше всех занимался освещением хоккея в прессе.
— Не забывайте, — обратился он к репортеру, — что Спунский ни разу не являлся зачинщиком этих стычек. Он и без содействий Бенни Мура хорошо проявил себя на оборах. А вас вообще не было здесь всю прошлую неделю… — В его голосе звучала ирония. — Поэтому разрешите мне сказать, что Спунский никогда не поддавался страстям. Он играет жестко, но никогда не ведет грязной игры.
Репортер что–то записал в своем блокноте. Спустя несколько минут журналисты ушли. Тихэйн, Билл и Бобби Дейел остались в раздевалке одни.
— Не расстраивайся, Билл, — сказал Дейел. — Это могло случиться с каждым, могли и тебя вынести отсюда на носилках, и Тихэйна, кого угодно. Это мужская игра. Забудь обо всем. Пусть это тебя не тревожит.
Биллу казалось, что все тело у него одеревенело. Только теперь он постепенно стал приходить в себя и чувство горечи овладевало им.
Намеки на то, что он сознательно хотел покалечить Мура, ранили его в самое сердце. Он же говорил этим людям, что даже не знал, что именно Мур преследует его. Но он должен был догадаться об этом! Никто, кроме Мура, не смог бы за это время догнать его. Впервые в жизни Билл подумал: неужели попытка нанести травму сопернику могла прийти ему в голову?..
Он завязывал шнурки ботинок, когда Тихэйн сказал:
— Пойдем на ужин.
— Нет, — яростно замотал головой Билл.
— Пойдем.
Это было не приглашение, а приказ. Биллу ничего не оставалось делать, как последовать за Тихэйном. По коридору им навстречу шел Биз Коска.
— А меня послали за вами, — сказал он.
Был теплый осенний вечер. Перед стадионом ждала небольшая группа хоккеистов и их жен. В воздухе стоял запах дыма от сжигаемых листьев, обычный запах осени. Оглядевшись, Билл увидел, что Памелы здесь нет. Не было и миссис Коски.
— Они взяли мою машину и уехали в госпиталь, — объяснил Коска.
Вначале отсутствие Памелы даже немного успокоило Билла. Теперь же он чувствовал внутри себя какой–то страх. Что она ему скажет?..
— Мне очень жаль, что так случилось, — тихо проговорил он.
— Понятно, — отозвался Коска.
— Вы знаете, как Бенни?
— Я звонил в госпиталь, — продолжал Биз Коска. — Велели позвонить через час. Ну, пошли с нами.
— Мне бы не хотелось… — сказал Билл.
— Пошли, — подтолкнул его Отто Тихэйн, который не отходил от него все это время.
Вернувшись после ужина в номер, Билл не находил себе места. Он несколько раз звонил в госпиталь, но ничего утешительного ему сообщить не могли. Позже позвонил Бобби Дейел.
— Уорес просил передать тебе, что Бенни еще не пришел в сознание. У него повреждение черепа и возможна операция…
Глава 18
Было семь часов утра, когда Билл спустился в холл.
— Я все видела, — сказала Памела, — Бенни не в чем вас упрекнуть. Все было честно, по правилам, и никакой грязной игры.
Памела никогда не начинала работу так рано. Она пришла специально, чтобы с ним повидаться… Сведения из госпиталя были неутешительные — сознание к Бенни не возвращалось.
Пора было завтракать, но Билл даже подумать не мог о еде. Всю ночь у него в ушах раздавался глухой стук от удара, когда Бенни рухнул на лед.