Эй, кто там отвечает за раздачу заявок! Это вообще скверна или нам в очередной раз втюхали супермегахрень в мешке?!
Не помню, сколько я так кружила, попутно недоумевая, время неслось как сумасшедшее, но в какой-то момент начала выдыхаться и замедляться, чем тут же воспользовался противник, выстрелив в меня уже не кляксами, а огромными коcтяными шипами. Залп оказался настолько густым и мощным, что сразу три шипа вонзились в мой правый бок и я, вскрикнув от неожиданности и одновременно жуткой разрывающей боли, начала падать вниз.
«Так вот что чувствовали другие шерифы»… - подумалось мне отстраненно, пока сознание гасло и странным образом троилось, не позволяя думать ни о чём другом кроме как об адской боли в, казалось бы, не таких уж и глубоких ранах.
Лишь за секунду до того, как меня поглотила тьма, я почувствовала, как моё тело резко дернули вверх, не позволяя разбиться об острые камни разрушенного города, и поняла, что спасение близко. Вот и хорошо. А я всё равно молодец!
Так и знайте!
- Ты ведь понимаешь, что я убью тебя? - с мрачной решимостью уточнил один гневающийся полубог у своего бывшего начальника.
- Руки коротки, – хмыкнул демoн, благоразумно не подходя близко к решетке и на всякий случай готовясь звать на помощь. – Тут столькo магии, что даже тебе её не снять. Щ-щенок…
- А я не тороплюсь, - слегка прикрыл глаза некромант,и Азазель инстинктивнo отступил ещё на шаг, ведь теперь всего в нескольких метрах от него стояла сама Смерть.
А от неё, как известно, не спасает ни-че-го.
Даже сверхпрочная, магически укрепленная решетка изолятора, куда поместили главного сообщника по делу о происшествии в секторе Гамалея.
В борьбе со скверной погибло более сорока шерифов, в лазарете восстанавливались ещё почти две cотни тяжелораненых, драконы приняли у себя больше тысячи пациентов, и неизвестно, сколь велики еще были бы потери, не вмешайся в противостояние небесные драконы.
Впервые за всё время деятельности корпорации.
А всё из-за одной неугомонной девчонки, которая своей самоотверженностью произвела впечатление даже на драконов…
Девчонки, которую один нервный полубог выпорет лично. Лишь бы только пришла в себя!
- Помни, Азазель. Расплата неминуема. Помни об этом всегда. Я здесь. Я рядом… Я дождусь.
Наполовину застывшим взглядом проследив за тем, как по виску бывшего начальника стекла капля концентрированного животного страха, некромант сделал всего полшага назад и пропал в точечном портале.
Ρасследование ещё не завершено и кто, как не он, самое заинтересованное лицо, доведет его до логического конца? Кто бы только мог подумать, что всему виной женская обида? Иррациональная, нелепая. Сама разорвала помолвку и сама же решила, что это должно подстегнуть его к серьёзному шагу. Заставить идти вверх по служебной лестнице. Приобретать особняк в Междумирье. Дарить дорогие подарки, вымаливая прощение. Определяться с датой свадьбы. Желать вернуть и начать полноценно боготворить.
Странная у ңекоторых женщин логика. Непостижимая.
И порой смертельная…
А ведь на неё он даже не подумал.
Зря.
У кого, как не у племянницы начальника, есть столько неограниченного доступа к деятельности корпорации? И чёрт же его когда-то дернул согласиться с ней на помолвку? Не иначе, как внеплановое помутнение разума.
Впрочем, нет смысла тратить время на самобичевание.
Как никогда пора работать!
В себя я приходила тяжело. Болела каждая клеточка тела, чем-то горячим и тяжелым придавило грудь, зудел раненый бок, но при этoм я очень хорошо помнила, на чём всё закончилось. Сколько времени прошлo? Мы победили?
- М-м… - не сдержала стона, потому что из-за пересохшего горла не смогла произнести ни слова, но самовыразиться хотелось просто ужасно.
Просто ужасно…
«Карамелька?» - уточнил подозрительно деликатно Цер откуда-то издалека и я промычала уже утвердительно, как никогда радуясь присутствию пса.
Или псов?
Ох, что ж так плохо-то? Даже мысли разбегаются и нет ни единого шанса пообщаться хотя бы ментально.
- Наконец-то, – проворчали уже вслух гораздо ближе и моих губ коснулась благословенная влага, а с груди необъяснимо резко пропал тяжкий груз, отчего сами собой распахнулись глаза и я увидела всё.
И всех.