— Как хочешь. Давай хоть в трамвай посажу, а как будешь дома, обязательно позвони мне, ладно?
— Хорошо.
Когда трамвай благополучно тронулся с места, я удобней устроилась у окна и, прислушавшись к собственным ощущениям, поняла, что странное предчувствие никуда не делось. Внезапно завибрировал мой мобильник. Звонил Макс. Секунду собираясь с мыслями, я всё-таки отвечаю на звонок, понимая, что бесконечно избегать разговора — бессмысленно.
— Привет.
— Привет. Ты где? — голос Макса какой-то непривычно хриплый и тревожный.
— С девочками в кафе сидела, сейчас вот уже еду домой.
— Это хорошо, я тоже скоро буду.
— А ты сам-то где? — насторожилась я.
— Прости, я, кажется, нас сильно подвел, — вдруг проговорил Максим невыразимо-грустным голосом, от которого у меня мурашки прошлись по коже.
— Что? Ты о чем таком говоришь? — я непроизвольно поддалась чуть вперед.
— Щербицкий мне сегодня предложил бой, который мог покрыть мой долг и дать возможность заработать сверху, но, — повисла долгая, практически доводящая до безумия пауза.
— Что «но»? — не выдержала я.
— Я проиграл. Не знаю, как это произошло, но уверен, что Щербицкий в этом замешан. Противник знал все мои слабые места, все мои техники. Мы вообще впервые вместе на ринге.
Макс что-то еще говорил, пытался объяснить ситуацию, но я его уже практически не слышала. Он проиграл еще один бой… Этот факт будто вогнал мне нож в грудную клетку. Я не переспала с Щербицким вот он и начал мстить. Если бы я не находилась в общественном месте, то непременно закричала во всё горло от едкого чувства безысходности и вины. Черт!
— Сонь, ты меня слышишь? — эхом отдалась в моей голове обеспокоенный голос Максима.
— Слышу, — бесцветным тоном ответила я.
— Мне очень жаль. Я полный придурок.
— Давай поговорим об этом дома, — я сбросила вызов и просто уставилась в мутное стекло трамвая, не видя ничего из-за выступивших слез.
Я злилась и на Макса, и на себя, и на этого проклятого слизня Аркадия, но вместе со злостью испытывала абсолютную выжигающую все клетки беспомощность. Куда идти? Что делать? У кого просить помощи?
Трамвай остановился, меня немного тряхнуло. Кое-как пытаясь снова научиться контролировать свои ноги, выхожу на улицу. Холод тут же пробирается под воротник куртки, рассыпая бисер колючих мурашек. Чувствую, что меня штормит, будто я пьяная, но проблема в том, что алкоголя в моем организме нет.
Не хочу снова видеть побои на лице Максима. Не хочу обрабатывать их, целовать напрочь разбитые и такие горячие костяшки пальцев. Не хочу целовать его губы, наперед зная, что металлический привкус крови просто неизбежен. Хочу, чтобы всё было как раньше. Это бесконечная тоска в любимых карих глазах уже сродни яду, убивает, выжигает жизнь Макса и мою заодно. Нас двоих будто стянуло плотным железным кольцом, мы прижаты друг другу, обездвиженные и никак не можем разорвать жесткие путы.
За пронзительным холодом следует неприятная духота. Расстегнув куртку и ослабив узел шарфа, я остановилась, чтобы отдышаться, остудиться. Хочется плакать, но я держусь только потому, что знаю — слезы никак не помогут и даже не облегчат душевного состояния.
Мы должны поговорить. Я должна во всём признаться. Максу это не понравится и возможно он мне этого никогда не простит. Если честно, то я сама себя не прощу. Скорей загрызу.
Плетусь к уже давно знакомому и так быстро ставшему родным дому. Голова от мрачных мыслей, накатывающих волн паники и боли будто раскалывается пополам. Надо позвонить Свете, сказать, что я уже добралась, чтобы она не переживала зря.
Экран мобильника плывет перед глазами, пока я пытаюсь почти, что вслепую найти необходимый номер телефона. Это всё из-за нервов, всегда начинаю плохо видеть, когда очень сильно нервничаю. Нажимаю кнопку вызова и сгребаю с обочины немного снега. Он быстро тает в горячей руке, но при этом успевает хоть немного остудить.
— Алло? — слышу голос подруги.
— Я уже на месте, — мой же голос звучит как-то странно, чужеродно, будто с того света.
— Хорошо. Ты как себя чувствуешь?
— Нормально, — вру уже из последних сил, понимая, что, если Света узнает хоть часть той правды, которую знаю я, то она автоматически попадет в поле риска. Уже достаточно того, что в этом поле нахожусь я и Макс.
— Сонь, — серьезным, даже слишком серьезным тоном обратилась Света. — Я люблю тебя практически как свою сестру. Если тебе понадобиться хоть какая-нибудь помощь, то я всегда готова тебе ее оказать. Слышишь меня?