-Да…хочу.
-Ну, во-первых, я не обязан держать свечку у постели хозяина, во-вторых я не имею привычки греть дверь своим ухом. А в третьих, я был уверен, что он не успеет причинить тебе вреда…
-Он был уверен..., - возмущенно фыркнула я.
-А может у вас все было по обоюдному согласию? Откуда мне знать?
Тут уже я не на шутку разозлилась.
“Ты, что козел, считаешь меня последней патаскухой, готовй прыгнуть в постель к первому попавшемуся барону?”- мелькнуло в голове возмущенное. Но вслух я выдала другое:
-А откуда мне знать, что ты просто не заговариваешь мне зубы, чтобы я не успела сбежать?
-Думай что хочешь, Алина, - сказал шут, осторожно накрывая мою руку своей, - Но сейчас время работает не только против тебя, но и против меня. И если я здесь, с тобой, то значит я хочу помочь тебе выбраться из этого капкана. Ты веришь мне?
-А что у меня разве есть выбор? - вздохнула я, судорожно соображая: убрать свою руку из под его ладони или нет. Ладонь была успокаивающе теплая.
-Ну, в общем -то есть, - усмехнулся шут, - Либо бежать со мной, либо остаться и ждать справедливого суд королевских дознавателей. Но до их прибытия, а это как минимум неделя, тебе придется посидеть в темнице этого замка…
В темницу мне определенно не хотелось, но и бежать в ночь с неизвестным мне шутом-отравителем - тоже удовольствие, прямо скажем, сомнительное.
-А что, эти дознаватели действительно разберутся? - робко спросила я.
-О, конечно. Ведь это их работа - разбираться и судить.
-И какой у них процент оправдательных приговоров?
-Что такое процент я не знаю, но могут тебе сказать, что из всех попавших им в руки ведьм, ни одна не избежала очистительного костра.
При этих словах я невольно вздрогнула. А он ободряюще сжал мою руку. Мягко и ободряюще.
-И вообще, решай, Алина, быстрее, а то времени у нас остается все меньше и меньше. До рассвета, - шут посмотрел в сторону окна, - остается всего ничего. Скоро проснуться слуги и выбраться из замка незамеченными у нас уже не получится. Если, вообще, получиться.
- Мне так хочется тебе поверить, но я боюсь…
По щекам моим потекли слезы.
-А ты поверь,- улыбнулся шут и погладил меня по руке. Нежно так погладил. - И я тебя не подведу.
-Хорошо. Что мне нужно делать? - всхлипнула я.
-Для начала вытереть лицо и шею. Они у тебя забрызганы кровью сэра Гамильтона…
Он наклонился за висящим на спинке кровати полотенцем, которым я пользовалась накануне.
-О Боже, я совсем забыла об этом. А что делать с телом?
-Ничего не делать. Или нет...
Шут встал, подошел к сэру Гамильтону, поднял на руки. Странно было смотреть на беспомощное тело этого еще недавно живого человека, на его запрокинутое синюшнее лицо, повисшие плетьми руки, что причинили мне столько боли. Жалости не было. Но и ненависти почему-то тоже. Видимо, мертвый, маленький сэр Гамильтон никак не хотел связываться у меня с образом того мерзкого насильника.
-А ну- ка, освободи постель, - приказал шут, а когда я торопливо вскочила, положил труп на мое место и накрыл с головой покрывалом. Сэр Гамильтон исчез из моей жизни навсегда.
-Пожалуй, это даст нам немного времени , - пробормотал несколько запыхавшийся шут. - А теперь пора идти.
Я быстро сунула ноги в свои босоножки и уже направилась к двери, когда шут остановил меня.
-Подожди, в таком наряде ты слишком заметна, да и замерзнешь в лесу-то...Вот накинь-ка его.
С этими словами, он поднял с пола лежащий у кровати черный плащ с капюшоном. Видимо, сэр Гамильтон так торопился залезть ко мне в постель, что скинул его прямо на пол. Тут же валялась и обувь, похожая на два надутых воздухом длинных языка с острыми кончиками.
Шут задумчиво посмотрел на “языки”, потом на мои босоножки.
-Ни за что, - возмущенно вскричала тут я, - уж лучше идти босиком, чем в обуви этого вонючего урода.
Мой шут не ожидал такой бурной реакции.
-Хорошо-хорошо , - примирительно сказал он, подходя к двери и освобождая ручку от кочерги - Босиком, так босиком, но только, чтобы потом не плакать и не жаловаться.
-Жаловаться не в моих правилах - фыркнула я, едва не налетая на вдруг замершего в дверях шута. Он прислушивался. Судя по тишине, замок еще спал. Лишь где-то далеко неразборчиво гудели чьи-то голоса, слышался размеренный звон топора.
-Что это?- испуганно прошептала я.
-Это кухня. Колют дрова для очага. В замке повара встают самыми первыми. У вас разве не так?