Постоялый двор, - и я готова была поклясться в этом,- располагался как раз на том самом месте у стены, где еще летом сидел легкомысленный мужичок - хозяин угнанной нами телеги. Но меня поразила даже не скорость возведения этого постоялого двора, а то, что едва, можно сказать, открывшись, он так быстро успел обветшать. Нет, что-то здесь было явно не так.
На постоялом дворе особого столпотворения не наблюдалось. Точнее, он был пуст, если не считать несколько привязанных к коновязи лошадей с выпирающими ребрами. Наверное поэтому, хозяин постоялого двора сам поспешил к нам навстречу. Был он немолод, носаст и мрачен. Но честно пытался кривить в любезной улыбке свой полубеззубый рот.
Подойдя к нам, он, вдруг громко икнул, и замер. Только переводил испуганный взгляд с моего лица на лицо Роланда.
-Нам бы, мил человек, комнату снять на ночь, да поесть…- нарушил, наконец, неловкое молчание шут. - А то что одежда в крови… так то разбойники напали. Еле отбились.
Но “мил человек”, кажется, пропустил его объяснение мимо ушей. В широко раскрытых глазах застыл ужас. Он даже дернул головой, как человек пытающийся избавиться от какого-то кошмара или ведения. И судя по всему, этим видением были мы.
-Поднимайтесь на второй этаж, - наконец, проскрипел он, -Там есть свободная комната в самом конце галереи. А за едой приходите на кухню. Кухарка только что сварила обед...
-А плата?
-Что плата? Ах, плата. Потом, потом, - рассеянно махнул рукой он и заспешил куда-то прочь. Несколько раз он, правда, оглядывался, словно бы проверял на месте ли мы.
-Ну, потом, так потом, - пожал плечами Роланд.
В другое время, странное поведение хозяина постоялого двора меня бы насторожило, но сейчас я хотела лишь одного: лечь где-нибудь в тепле.
По скрипучей лестнице мы поднялись наверх...
Указанная нам комната по форме напоминала узкий пенал с единственным окном, затянутым вместо стекла какими-то полупрозрачными пузырями. Посредине пенала помещалась потемневшая от времени кровать, своей геометрией напоминавшая икеевский примитивизм. На кровати, кроме дырявого тюфяка с гнилой соломой, ничего не было. В углу комнаты я заметила деревянное ведро заботливо стянутое проржавелыми обручами. В качестве обогрева предлагалась жаровня с едва тлеющими углями.
“Да уж гостиница-антилюкс, минус десять звезд,”- вяло подумала я, с ужасом оглядывая наше временное пристанище.
-Ничего, - преувеличенно бодро сказал Роланд, обнимая меня за плечи, - сейчас застелим одеяло и будем совсем хорошо. Главное, что здесь тепло и сухо. А я схожу раздобуду что-нибудь поесть.
Впрочем, на меня снова накатила такая слабость, что мне уже было все равно, где и на чем лежать. Лишь бы лежать.
Я почти уже провалилась в сон, когда вернулся Роланд с дымящейся плошкой в руках.
-Давай-ка, поешь бараньей похлебки пока горячая..
Он помог мне приподняться и поднес к моему рту то ли обгрызанную, то ли обломанную по краям деревянную ложку с какой-то коричневатой жижей с мясными волокнами.
-Что это? - пробормотала я, тупо уставившись на ложку.
-Потаж...э...похлебка из баранины. Давай ешь. Тебе нужны будут силы перед дальней дорогой
-А ты?
-Уже. Съел прямо на кухне. Давай, ешь скорее пока горячая.
И я послушно проглотила этот потаж , мысленно содрогнувшись от отвращения и брезгливости. Но это было только начало - в руках у шута была еще полная миска. В похлебке, помимо мясных волокон, угадывались крупно нарезанные квадратики затонувшей морковки и вываренная до вялой полупрозрачности кожица лука... Пока я все это рассматривала, к моим губам подлетела на выгрузку очередная порция в обгрызанной ложке…
Помнится, мама так играла со мной в детстве, когда я капризничала и не хотела есть. Тогда ложка “превращалась” в летающий грузовичок, который, чтобы он не разбился, требовалось срочно разгрузить... Иногда это срабатывало.
В общем, ложка за ложкой, “грузовичок” за “грузовичком” - миска, наконец, опустела. И даже голод теперь не стоял между мной и кроватью.
Но едва я с наслаждением вытянулась на ней, наплевав на стойкий дух прелой соломы, заявился хозяин постоялого двора. Коротко стукнул в дверь и, не дожидаясь приглашения, вошел. Половица под ним тревожно скрипнула.
-Вино от заведения, - объявил он, протягивая Роланду глиняную бутыль, размером чуть больше литровой банки и беззастенчиво разглядывая нас.
-За вино спасибо, - сказал шут, принимая подарок, - как раз кстати. Выпьем по глотку перед послеобеденным сном.