Вернувшись к Ицхаку, успокоил его и стал обучать, как себя вести в такой ситуации. Это был урок практической борьбы с властью. Я объяснил Ицхаку следующее: «Никто не имеет права, особенно официальный государственный служащий при исполнении обязанностей, оскорблять другого человека, обвинять его в грехах, которые тот не совершил. Вообще, категорически запрещено осуществлять психологическое давление на человека, чтобы заставить его поставить подпись на документе. Есть один верный способ, которым можно защититься в этом случае. Это ответное, встречное давление.
Сотрудник, сидящий напротив тебя, знает, что он поступает некрасиво. Возможно, что он и не знает о личной ответственности должностного лица государственного предприятия перед законом. Может быть, он — просто нахал или дурак. Твоя задача объяснить ему, что, во-первых, ты его не боишься. Во-вторых, что ты знаешь свои права. В-третьих, ты обвиняешь его в личном оскорблении и подашь на него в суд. После этого попроси его написать на бумаге то, в чём он тебя обвиняет, или попроси разрешения записать вашу беседу на магнитофон. Конечно, ты такого разрешения не получишь, но этот служащий начнёт тебя остерегаться».
Я сформулировал ему ситуацию, так как её понимал. Преступления перед законом, которые руководство Концерна и сотрудник, действующий от его имени, совершают, следующие:
— подписание документа о согласии на увольнение насильно, с применением психологического давления — уголовное преступление.
— использование личных угроз, оскорблений, необоснованных обвинений в несостоятельности, включая возложение вины за судьбу Концерна, клеветы и других незаконных форм давления как средства убеждения — уголовное преступление.
— наказание государственного служащего сидением в пустой комнате — уголовное преступление.
— оплата государственными деньгами искусственно создаваемой безработицы, используемой как наказание — уголовное преступление.
Ицхак успокоился. Он задал мне несколько вопросов о том, как будет то или иное понятие на иврите, и пошёл в отдел кадров... Вернулся Ицхак другим человеком — свободным и сильным гражданином, живущим в своей стране.
Услышав историю Ицхака, ко мне пришли другие ребята, и я организовал «подпольный кружок выживания». Те из моих учеников, кто хотели остаться работать, остались.
Все эти незаконные методы воздействия и наказания использовались и в других случаях. Когда мой бывший начальник Йоханан, Генеральный Конструктор самолётов, поругался с Президентом Концерна, его тоже наказали, посадив в отдельную комнату и лишив работы. Это называли «холодильником». Так он сидел там полтора года до тех пор, пока ему, в конце концов, разрешили уволиться. Я часто заходил к нему, несмотря на запреты. Мы вели с ним длинные разговоры. Я
Принцип трудовых отношений простой: если работник не выполняет возложенных на него обязанностей — уволь его по закону. Появился реальный шанс ударить по всей этой незаконной системе и разрушить её. У Йоханана были все возможности, собрав соответствующие доказательства, судиться с персоной, отдавшей приказ на применение такого типа наказания. Была реальная возможность смыть это позорное пятно с государства, создав прецедент, и примерно наказать самодуров.
Но Йоханан отказался, сказав, что не может себе позволить выступить против своего руководства.
Рабская, необъяснимая преданность начальнику, превалирующая даже над преданностью и заботой о собственном государстве и его законах. Я уж не говорю о нарушении элементарных прав гражданина демократической страны.
Всё, что описано, «было ещё ягодками» по сравнению со следующим изобретением руководства Концерна, переросшим затем в «народное достояние» всего государства. Это изобретение можно назвать обновлённой версией рабства.
Вскоре после «увольнения "Лави"», начался подъём деловой активности Концерна.
Авиационная Промышленность вышла на гражданский рынок и сумела получить много новых заказов. Появились новые проекты, для выполнения которых срочно требовалась квалифицированная рабочая сила, инженеры-проектировщики с опытом работы в авиации. Такие инженеры в Израиле были. Мы даже знали их адреса и телефоны. Они также выразили готовность придти к нам работать, но было одно препятствие. Эти люди уже были однажды уволены из Концерна по причине закрытия проекта «Лави». Взять их на работу обратно сложно. Конечно, это не моральные причины. Проблема — не в самих уволенных, а в израильском законе. При повторном приёме на работу уволенные должны вернуть предприятию полученные компенсации. Это важное условие, оговорённое Трудовым законодательством. Конечно, с точки зрения уволенных людей, требование совершенно абсурдное Таких денег они уже никогда бы не заработали. Отдать их обратно государству было бы поступком нерациональным и глупым. Итак, налицо существовало обоюдное согласие, но мешал закон. Что делают израильтяне? Вместо того, чтобы внести изменение в закон, они его просто обошли. Это стоило больших денег, но деньги же берутся не из личного кармана! Всё было организовано по старому местечковому правилу: «Хаим! Хочешь заработать? Откроешь компанию по найму рабочей силы. Я дам тебе список людей с телефонами, которых ты наберёшь на работу. Я скажу тебе какие им платить зарплаты. Добавишь к этому свои расходы и прибыль. Выставишь эти счета на оплату в Концерн».
Так был обойден Закон о выплаченных компенсациях, и началась эпоха «рабства» в Израиле.
Первым принятым на работу еще повезло: они остались с компенсациями и получили зарплату.
Своё истинное развитие рабовладельческая идея получила позже, вскоре после этого, с появлением большой алии 90-х годов. Давайте вспомним, что тогда произошло. Израиль в то время находился в состоянии почти безнадёжном. Арабы скупали квартиры в еврейских городах, в Нацерете, в Лоде, даже в Тель-Авиве.
Строительство было монополизировано арабами. В больницах персонал говорил по-арабски.
В промышленности катастрофически не хватало инженеров. В школах не хватало профессиональных учителей. В армии не хватало солдат. Экономика — в застое. Как раз в это самое время «свалилась» на нас, как с неба, «алия» наших братьев из стран бывшего СССР.
По логике, должна была произойти революция в хозяйстве. Приехали десятки тысяч дипломированных инженеров, врачей, учёных, учителей. Мы стояли перед эпохой культурного и промышленного расцвета страны. Была срочно организована комиссия, определявшая ценность приехавших профессионалов для государства. Мне посчастливилось работать одним из её экспертов.
Интервьюируя приехавших людей, я находился в эйфории от их профессиональных качеств, возможностей и образования. Всё это занесено в компьютер, зарегистрировано. На этом всё и закончилось. Вопрос использования этих людей по специальности даже не поднимался.
Вот тут-то «израильское местечко» показало себя во всей красе. Идея создания «рабовладельческих компаний», как средство быстрого обогащения, распространилась по Израилю со скоростью звука. Профсоюзы, израильские «правдолюбцы и борцы за свободу», юристы, политики ;государственные деятели — все лицемерно и мгновенно приняли эту доктрину, освободив себя от ответственности за судьбу миллиона человек.
Очень быстро еврейское население страны разделилось на две группы. В одной группе образовательный статус и учёные степени уважаются, в другой — нет. Инженеров, таких как я, не могут послать работать грузчиками.
А принадлежащего к другой группе можно и нужно использовать на черных работах. В одной группе — преподающие учителя без высшего образования, во второй — доктора педагогических наук, ухаживающие за стариками...
Когда-то в советских СМИ была модна рубрика «если бы кем-то был я...»
Так вот, если бы премьер-министром Израиля был я, то решил бы эту искуственно созданную проблему простым указом:
«В соответствии с законами Израиля... о соблюдении прав человека и гражданина, во всех государственных учреждениях и предприятиях категорически запрещается нанимать на работу и задействовать из любых посторонних источников израильских граждан с разными условиями оплаты за выполнение той же работы и на разных социальных условиях. Условия найма в государственные учреждения и предприятия должны осуществляться только прямыми договорами, без посредников. Виновные за нарушение этого указания будут привлечены к уголовной ответственности за нарушение прав человека и уволены по статье... Особая персональная ответственность возлагается на начальников отделов кадров предприятий и учреждений».