Я посетил ещё несколько таких курсов. Везде похожая картина, которая привела меня к выводу; что вся эта система существует под контролем и поощрением КГБ. В системе этих «ульпанов» заложено, как я понял, две цели. Первая — держать под контролем еврейских активистов. Вторая — тренировать своих людей. Это давало им немного иврита и обучало работе с евреями. Посмотрев на такую картину, я пришёл к выводу, что изучение иврита в условиях СССР не рационально. Это была политическая демонстрация под контролем властей. Я решил, что надо учить английский язык. Для этого в Ленинграде существовали легальные возможности и соответствующая литература. Я решил, что иврит удобнее выучить в Израиле. У меня не было сомнений в том, что методика и средства обучения языка там будут намного эффективнее, чем в России.
Оказалось, что есть очень хорошие курсы английского, на которых обучались сотрудники «Интуриста», продавцы валютных магазинов — все те, кто соприкасался с иностранцами. Было понятно, что эти курсы находятся под опекой органов. Предназначались же они не для профессиональных гебистов, а для сопутствующих профессий. Поступление на эти курсы требовало рекомендаций с места работы, в которых подтверждалась необходимость знания английского языка для выполняемых рабочих функций. Мне сказали, что инженеров туда тоже берут при условии получения рекомендации отдела кадров. Я получил такую рекомендацию через Ткача, мотивировав это необходимостью проведения будущих переговоров о закупке нового оборудования за границей. Это было моей последней задачей перед увольнением. Меня приняли на курсы переводчиков английского языка, как инженера и начальника профилированного технологического бюро Невского Морского завода.
Итак, начался новый этап в моей жизни, необычный и неожиданный. Я работал сантехником-кондиционерщиком в великолепном театре оперы и балета. Смена начиналась рано утром, заканчивалась около часа ночи, по окончании последнего спектакля.
Рабочие смены чередовались сутками отдыха. В мои обязанности входило рано утром включать кондиционеры в залах репетиций. Во время спектаклей мы поддерживали определённую температуру и влажность в зрительном зале. Кондиционеры были старинными, существовавшими здесь ещё до революции.
Высота такой машины — около четырёх метров, а длина — около семи. На самом деле, это огромные шахтные вентиляторы, со встроенной водяной завесой, фильтрующей и увлажняющей нагоняемый воздух. В них была также встроена секция подогрева воздуха с помощью водяного пара. Моя новая начальница, Вальта Николаевна, — молодая женщина лет тридцати с небольшим, очень красивая и богемная. Она занимала должность инженера смены. По образованию Вальта была техником, но в технике понимала мало. Я же пришёл на работу как неопытный механик, которого надо обучать новой профессии. Так, во всяком случае, думала Вальта. Обучение началось. Я с большим удовольствием играл в эту игру и задавал Вальте кучу очень глупых технических вопросов. Она отвечала на них совершенно серьёзно.
Своей тонкой женской интуицией она чувствовала, что я не простой малообразованный работяга, за которого себя выдаю. Ей нравилась эта игра. Уже потом выяснилось, что она сама из репрессированной эстонской семьи. Убежище она нашла, выйдя замуж, будучи очень молодой, за профессора. У них был сын и нормальная, внешне, семья. Вальта мне запомнилась на всю жизнь удивительно притягательной женщиной — блондинка с пышными волосами, великолепной фигурой и огромным, красивым бюстом. Самым приятным времяпрепровождением для меня с Вальтой было, когда мы оба сидели на корточках перед вентилятором, и она объясняла мне принцип работы подшипников. Я в упор смотрел на неё, не слушая объяснений, любуясь ею и её очень красивой грудью, видной в разрезе декольте. «Леонид, смотрите, пожалуйста, на подшипник, а не на меня», — говорила она, чуть краснея и мягко улыбаясь. Я ей отвечал: «Вальта Николаевна, ну помилуйте, глаз от вас не могу оторвать». Она в очередной раз рдела и делала вид, что не слышала моего ответа. В Америке сегодня меня уж точно обвинили бы в сексуальных домогательствах. Тогда, в то далёкое время, мы оба получали массу удовольствия от этой игры. Однажды Вальта позвала меня проверить вместе с ней работу кондиционера главного зрительного зала.
Для проверки оборудования на кондиционере была установлена вертикальная лестница. Вместо того, чтобы загнать меня на эту лестницу, Вальта полезла на неё сама. В этот день она пришла на работу, одетая довольно необычно. На ней была широкая юбка вместо обычных брюк. В зале кондиционирования дефилировал сквознячок. Вальтина юбка неожиданно наполнилась воздухом. Я посмотрел наверх и обомлел. Надо мной возвышались две точёные, чуть полные, прекрасные женские ножки, во всей своей красе и наготе. Ножки завершались великолепным женским нижним бельём, которое было редкостью в СССР в те времена. Я потерял дар речи. Вальта стала пунцовой и начала мямлить: «Леонид! Не смотрите на меня так. Не смотрите же на меня так!»