Но от его слов мне становится больно. Прямо сейчас я должна объяснить Диме, что между нами ничего не может быть.
— Дима, — начинаю я, теребя краешек странички меню. Нам уже принесли чай, а еду мы выбираем. — Я должна тебе кое-что сказать, и заранее прошу прощения…
— Подожди, Лиз, — останавливает он. — У меня для тебя подарок.
— Не надо!
Но тут он протягивает мне то самое маленькое хрупкое сердечко.
— Я его починил тогда, — объясняется в ответ на мой пораженный взгляд. — Собрал каждый кусочек и склеил. Хранил у себя все эти годы, фантазируя, что оно было для меня.
— Дима, — мычу пересохшими губами, разглядывая аккуратно сделанное сердечко. — Это… невероятно… оно снова целое.
— Я бы хотел, чтобы ты забрала и возможно, однажды, сама подарила его мне. Лиза, не торопись, не руби наши отношения. Я уверен, у нас все получится.
Но мое сердце принадлежит Марку.
Это знак.
Это судьба.
Димка кивает своим мыслям и разливает нам по маленьким кружечкам чай. А у меня ком стоит в горле, но я должна это сделать. Хватит обманываться самой и обманывать парня.
— Дим, — но тут мой взгляд натыкается на пару, которую администратор провожает к зарезервированному столику, расположенному недалеко от нас.
Голова начинается кружиться, а пульс бесперебойно долбит в висках.
Я словно в тумане наблюдаю, как Марк, с чертовски обаятельной улыбкой, приобнимает красивую темноволосую девушку, целуя ее в висок.
А у меня случается невероятный шок.
На пошатывающихся ногах встаю, короткими рывками втягивая кислород.
— Ой…
Из моих дрожащих рук склеенное сердце падает на пол. Крохотные кусочки со звоном разлетаются по полу…
Глава 29
Принцесса Фиона и равнодушный принц
— Ой, ты какая-то зеленая, — сообщила Женька, когда мы уселись на трибунах. — У тебя все хорошо?
— Отлично!
Подруга недоверчиво прищурилась, а я уставилась на поле.
Ну, зеленая и зеленая.
Я, может, сегодня сама Фиона.
У меня бзик. Мечтаю побыть в обличии каждой принцессы.
И мне срочно нужен мой принц, чтобы убить его.
Судорожно сжимаю кулаки, делая успокаивающие жизненно-важные вдохи.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Игра началась бескомпромиссно — каждый взмах клюшки наполнен энергией и жаждой победы.
Шайба летает по всей площадке с невероятной скоростью, отпуская искры льда во всех направлениях. Каждое действие соперников хорошо продумано, но все кажется каким-то нереальным для меня. Ощущение, словно нахожусь во сне.
Марк демонстрирует всю свою мощь, контролируя каждый шаг и каждый рывок на льду. А вот Димку, кажется, преследуют другие эмоции. Он явно не может сосредоточиться, и счет уже в пользу команды ледяного мальчишки.
— А ты что, рассталась с Димкой? — поинтересовалась моя неуемная подруга.
— Да мы и не встречались особо, — пожала я плечами, медленными глотками принимая теплую воду. У меня все еще побаливает горло, но на игру я все же заявилась.
Не могла не явиться.
— Вижу, он воспринял это не очень хорошо, опять отыгрывается на Маркуше за тебя.
Более того — он так и не принял мой отказ.
А подруга всегда подозревала, что моя ненависть — это всего лишь сокрытое неравнодушие к ледяному принцу, и плохое настроение Димки списывала на ревность. Только я никогда не верила, но не в этот раз. Тут все ясно без слов.
Я убежала из ресторанчика пулей, так, чтобы Марк меня не заметил. Хочу задать ему вопрос на свежую голову, а не в накале эмоций.
Не люблю выдавать свои слабые стороны, особенно Марку. Он больше не увидит моей ревности, и тем более — слез.
— Ууу, — шипим обе, когда Димка резко отпихивает Маркушу.
Удар в ответ, тот замахивается с наезда плечом, показывая все свое мастерство на льду. Димка отъезжает в сторону, кричит и размахивает клюшкой.
Это нарушение.
Раздается свист.
Начинается галдеж.
Команды приходят в себя под жаркие объяснения тренера.
К концу второго тайма напряжение достигает своего пика. Марк с Димкой сцепляются напрямую, уже забив на счет игры и остальных игроков. Димка что-то кричит ему, а Марк отчаянно спорит и замахнувшись, агрессивно отталкивает.
— Драка! Драка! — ликует кто-то с трибуны. — Набей ему морду! Ух, круу-уто…
Мы с Женькой поворачиваем головы и видим чуть выше Кудрявцева с Катькой.
— Дурак, — шепчет Женька со вздохом. — Когда он уже повзрослеет?
— Никогда, — хором произносим и смеемся.