Предположение, что он был изначально хамом и деревенщиной, она посчитала не правильным.
В общем, если им суждено провести вместе следующие тридцать дней и если она рассчитывает сделать карьеру, преуспев в его перевоспитании, ей лучше относиться к нему без предубеждения.
Она не станет говорить ему, что вполне могла бы обойтись без его комментариев насчет ее сходства с герлскаут, и что в свое время она действительно участвовала в движении скаутов, а сейчас не видит в этом ничего плохого.
— Я научу вас правильно вести себя за столом, — продолжала Чейси. — Даже если вы знаете, как пользоваться всеми столовыми приборами, все равно вам лучше освежить все это в памяти, ведь условия в багдадской тюрьме, как я слышала, не располагали к соблюдению элементарных правил поведения. Кстати, должна сказать, что видела вас по телевизору во время репортажа из Висбаденского военного госпиталя. Мои глаза в тот момент наполнились слезами гордости, и это чистая правда. Вы продемонстрировали всему миру, что настоящий американец способен преодолеть любые… Эй! Лейтенант! Куда вы подевались?
Она огляделась, но никого не увидела.
Стояла одна-одинешенька в пустом коридоре, тянувшемся через все здание. Государственный департамент был огромен. Кабинеты на одном только восьмом этаже занимали почти двадцать акров[2], а коридоры образовывали настоящий лабиринт. Если он ошибся поворотом, ей потребуется много времени, чтобы отыскать его.
— Лейтенант Маккенна? — позвала она. — Сюда! Я здесь! Лейтенант! Лейтенант!
Никакого ответа. Мастер исчезать! Мастер побегов! Именно так его назвали в новостях, рассказывая о том, как после тщательной подготовки Дерек Маккенна вместе со своей группой исчез из багдадской тюрьмы и каким-то образом избежал преследования, на целый день опередив высланную за ними погоню.
И сейчас он тоже сбежал, но сбежал от нее. Однако на этот раз дело происходило не в дикой пустыне. Коридоры вашингтонского офиса были Чейси хорошо знакомы, и в этом заключалось ее преимущество. Она замерла и прислушалась. Где-то вдали топали ковбойские ботинки.
— Лейтенант Маккенна, немедленно вернитесь! — закричала она и кинулась следом за ним, стараясь не споткнуться на высоких каблуках. Она не обратила никакого внимания на удивленный взгляд повстречавшейся ей секретарши. Никогда прежде Чейси не носилась по коридорам, как сумасшедшая. Она всегда так благопристойно вела себя.
К черту благопристойность! В этом человеке заключалось ее будущее! Без него она так и просидит до пенсии в своем подвале. Без него ей никогда не представится случай пригласить на семейное торжество Уинстона Файрчайлда Третьего. Она так и останется паршивой овцой семейства Бэнкс Бейли и не добьется ничьего уважения. Эта работа, этот военный, эти связи значили многое.
— Лейтенант Маккенна, не убегайте! Вы нужны мне.
Она миновала лестницу, перескакивая через ступеньки. На ходу извиняясь, протолкнулась сквозь группу детишек и их наставников, собравшихся посмотреть Дипломатический корпус.
Выскочив на Двадцать Третью улицу, Чейси огляделась и увидела его.
— Лейтенант Маккенна! У нас ведь работа! Она бежала за ним, проклиная свои каблуки, стараясь не потерять его в толпе японских туристов, заполонивших тротуар. Дерек же пытался оторваться от нее, обращая на отчаянные крики девушки не больше внимания, чем на уличную суету и шум. А действительно было шумновато: сигналили таксисты, громыхал отбойный молоток, играла музыка, под которую молодежь веселилась и танцевала.
Слава богу, Дерек был высоким. Голова лейтенанта возвышалась над толпой. Если же описать его вид в целом, то на нем были поношенные джинсы и белая, измятая после трансатлантического перелета рубашка. Поражало крепкое телосложение. Не зря он постоянно тренировался, даже находясь в тюрьме. Его волосы были несколько длиннее обычной мужской стрижки, кожа на лице загорела и обветрилась, что только подчеркивало голубизну глаз.
Проходящие мимо женщины явно обращали на него внимание, но не узнавали. Благодаря усилиям парикмахера, он мало походил сейчас на того заросшего бородой героя, который вывел свою группу к турецкой границе и которого показывали по телевизору.
— Дерек Маккенна, немедленно остановитесь! — выдохнула Чейси, наконец догнав его и ухватив за локоть, когда ему пришлось задержаться на пешеходном переходе.
Он обернулся и поглядел на нее с таким горьким выражением лица, что она невольно отступила и задумалась: должно быть, это и вправду жестоко — принуждать такого человека участвовать в шоу, словно дрессированную обезьяну, и целый месяц разъезжать по стране. Но его взгляд тут же изменился. Теперь в нем сквозило упрямство.
— Я все равно не поеду с вами, — заявил он. — Приберегите свои навыки дрессировщицы для других подопечных.
— Они позвонят президенту, — предостерегла Чейси.
Дерек задумчиво потер подбородок. На миг девушке показалось, что он сильно опечален. А может, это была обычная досада?
«Я подкину ему пару мыслишек. Не думаю, что он станет вторично призывать меня. Это уменьшит его популярность. А я сделаю то, что собирался сделать с того самого момента, как выбрался из Ирака, — вернусь домой».
Светофор переключился. Лейтенант решительно шагнул вперед. Чейси преградила ему путь. Он попытался обойти ее, приблизившись к ней настолько, что она уловила исходивший от него запах мускуса. Она задрала голову и приподнялась на цыпочки, сознавая, что, несмотря на каблуки, все равно на целую голову ниже. И все же их губы оказались всего в нескольких дюймах друг от друга. Она чувствовала его дыхание и думала о том, не решит ли он снова поцеловать ее? Что в таком случае делать?
Они продолжили беседу уже на тротуаре.
— У вас будут проблемы, если я уеду?
— У меня — будут. Но подумайте и о других! — призвала она Маккенну и тут же вспомнила, как он осадил генерала, выступившего с подобным заявлением.
— А они-то при чем?
— Я говорю о моральном духе солдат американской армии.
— Если люди допускают то, что командир их бросит, значит, в армии накопилось слишком много проблем, которые я не смогу решить, просто толкая речи в течение месяца.
— Вы не можете уехать!
Она сама не поняла, как случилось, что ее тонкие пальчики с розовыми ноготками нежно поглаживают стальные мускулы его груди.
— Детка, я и не думал, что способен так завести тебя одним-единственным поцелуем, усмехнулся Дерек.
Она так резко отскочила, что портфель вывалился из рук. Лейтенант нагнулся и поднял рассыпавшиеся документы, на секунду задержавшись, чтобы полюбоваться ее длинными стройными ногами.
— Я просто делаю свою работу, — начала оправдываться она, — в этом нет ничего личного.
Он выпрямился.
— Тогда вы поймете, что и в моих действиях нет ничего личного. Я просто еду домой. Он обошел ее и двинулся вдоль улицы.
— Но вы же герой! — воскликнула девушка, стараясь не отставать.
— Я сыт героизмом по горло. Не желаю больше слышать об этом.
Он вытянул вперед руку, голосуя. Рядом остановилось такси.
— Куда вы собираетесь ехать? — спросила Чейси.
— В аэропорт. Так я быстрее всего доберусь до Кентукки.
— Я поеду с вами.
— Я так не думаю, — ответил он, садясь в машину. — Мой папа давным-давно предупредил меня, что, если я приведу в дом какую-нибудь женщину, он будет считать ее моей невестой…
Именно в этот момент Чейси вспомнила про свой мрачный служебный кабинет, про все свои неудачи, высокомерных родственников и решила, что ей нет дела до мнения чьего-то отца.
Она распахнула дверцу такси и, решив взять пример с лейтенанта в плане «хороших манер», толкнула его, заставив дать ей место, а затем приказала шоферу ехать в аэропорт.