Б. Грехи мои тяжкие! Вот это смесь идей Булгакова и Достоевского, да еще из уст девушки. Адская смесь. Откровенно говоря, я обескуражен, потрясен и очарован. Ты неспроста зовешь себя Хелл.
В_Х. Отличная попытка улизнуть от ответа, но засчитано. Однако в следующий раз лесть не прокатит.
Б. А будет следующий раз?
В_Х. Ну ты же не бросишь даму в беде, а я не из тех, кто избегает неприятностей. Поэтому следующий раз нам обеспечен.
Оля несколько раз обновила страницу, но ответа не было. Она было расстроилась, полагая, что столь приятный собеседник отошел от компьютера или посчитал беседу законченной, как в уголке замигало приглашение в приватную комнату чата.
Б. Зачем откладывать на следующий раз, если можно продолжить сейчас в привате?
В_Х. Что именно продолжить? Мне показалось, тема исчерпана.
Б. Тема исчерпана, а вот знакомство требует продолжения. Очень громко требует. Почти вопит. Я, кстати, Гриша, хотя предпочитаю, когда зовут по нику.
В_Х. Ах, ну если требует и вопит, то я не имею права отказаться. Я — Оля, но Хелл звучит приятнее.
Б. Мне по-всякому приятно. И Оля, и Хелл. И Ольга, и Хельга. Очень приятно.
В_Х. Очень взаимно.
Б. Кроме шуток, Оль, ты действительно так думаешь или просто красиво меня развела?
В_Х. Одно другому не мешает, Гриш.
Б. Ты страшная женщина.
В_Х. Дева-воительница, между прочим. И говорят, весьма даже симпатичная.
Б. Я верю на слово.
В_Х. Аахаха, вот опять развела.
Б. Зараза. Чувствую себя болваном.
В_Х. Это полезно. Иногда. Главное — не увлекаться.
Б. Ты всегда такая ядовитая?
В_Х. Нет, сегодня в ударе. Заколола пару, чувствую себя плохой и свободной.
Б. Хах, я тоже прогулял. Правда, по уважительной причине — на работу дернули. Но вместо того, чтобы пахать, сижу и треплюсь с тобой.
В_Х. О, я отвлекаю? Извини.
Б. Нет, нет. Оно того стоит.
В_Х. Хм, ты тоже учишься? Студент?
Б. Ну да.
В_Х. Я думала, тебе лет 30.
Б. Видимо, Боромир с аватарки меня старит.
В_Х. Не только он. Ты жесткий и циничный, и умный. Молодым людям это не свойственно.
Б. Я смотрю, ты вообще о мужчинах невысокого мнения.
В_Х. Не всегда. Бывают и приятные исключения.
Б. Я в их числе?
В_Х. Нарываешься на комплимент?
Б. Да.
В_Х. Тогда — да.
Б. Что да?
В_Х. Да — ты в числе исключений. Во всяком случае, пока.
Б. Пока не разочаровал?
В_Х. Да.
Б. Кроме шуток, ты могла бы вот так любить?
В_Х. Не знаю. Я бы очень хотела любить в принципе. По-настоящему. На 100 %. Не думаю, что смогу выбирать по критериям. Это ведь невозможно. Это как у Толкина. Мы не выбираем времена, мы можем лишь решать, как жить во времена, которые выбрали для нас.(с)
Б. Боже, девочка, ты понимаешь, что бьешь мне прямо в сердце, цитируя старика Рональда?
В_Х. А ты опять уходишь от разговора.
Б. Боюсь, тебе не понравится, если я буду развивать эту тему.
В_Х. А я боюсь, что наоборот.
Б. Давай бояться вместе.
В_Х. Гриш, ты тот еще лис.
Б. Скорее Волк. Вообще я страшный человек. Тебе лучше меня послать прямо сейчас.
В_Х. Предпочитаю самостоятельно решать, что для меня лучше. Итак, что в тебе страшного?
Б. Я засранец.
В_Х. Пффф. Это не страшно, даже забавно иногда. Мне нужны подробности.
Б. Подробностей лучше не знать, Хелл.
В_Х. Ладно, а на кого учишься?
Б. Исторический. А ты?
В_Х. Биофак.
Б. Черт, красавица, мне действительно нужно для разнообразия поработать.
В_Х. Без проблем, Гриш. Отпускаю тебя. Классно поболтали.
Б. Может, вечером продолжим? Мейл твой в профиле? Аська есть?
В_Х. Я не против. Почта — настоящая. Аська — дома. Номер не помню, разумеется. Спишемся?
Б. Обязательно. Я от тебя не отстану.
В_Х. Очень на это надеюсь.
Гриша покинул приват, Оля закрыла окно чата. Она поймала себя на том, что лицо болит и сводит скулы — так много она улыбалась. Слегка трясло от перевозбуждения, а сердце сладко сжималось и внутри было тепло, словно она напилась горячего чая, закутавшись в шерстяной плед.
Чувствуя себя немного пьяной, Оля на пошла на пару, где разумеется витала в облаках, вспоминая разговор с Беном. Интуиция подсказывала ей, что это начало чего-то большого и важного. Ольга чувствовала такие моменты, она любила пропускать их через себя, наслаждаясь насыщенностью, интенсивностью. Час болтовни с Гришей сделал ее день, и Оля очень надеялась, что их знакомство продолжится, будет развиваться.
И даже если бы Ольга Князева знала наперед, во что выльется вполне невинный треп в интернете, она ни за что не отказалась бы от знакомства с Гришей Птицыным.
Глава 2. Стрелы слов
Он вернулся на землю сквозь дни и года,
Семь столетий назад безвозвратно ушедший.
Вспоминает об этом Раймон иногда,
А друзья говорят про него — "сумасшедший…"
И снова битва идет для него каждый день,
Только ныне масштаб поражений неравен:
От былого осталась лишь зыбкая тень -
Там Тулуза сдана, здесь завален экзамен.
Канцлер Ги — РаймонVII
Собираясь на очередную северную вылазку, Гришка долго прощался с Олей. Они заболтались в аське глубоко за полночь. Решив отоспаться в поезде, Птицын не находил в себе сил оторваться от своей Валькирии. Они все говорили и говорили. Обо всем и ни о чем. Гриша понял, что будет безумно скучать без интернета. Без Оли. Ему почти не хотелось уезжать. Почти.
И не зря. Никогда еще он не был так близок к смерти. К чужой. Но и своя ходила рядом. Взгляд Кеннета, который он поймал, оттаскивая в сторону стонущего от боли друга, говорил: «Ты следующий».
Бен не спал в ту ночь, хотя Стейна приказала ему отдыхать. Но едва он закрывал глаза, то видел клинок Кена, снова и снова понимал, что не успевает его отвести. Даже в поезде по дороге в Москву он не смог поспать. Его пару раз отключало на полчаса, но все те же образы слишком быстро кипятили разум и кровь, заставляя Бена вскакивать, ища под подушкой кинжал. Но рука находила лишь старый потрёпанный рюкзак, а соседи по плацкарту подозрительно косились. Поэтому он почти всю дорогу провел, куря в тамбуре, пялясь на мелькающие за окном деревья.
Войдя в офис, Бен все еще не мог унять предательскую дрожь. Его колотило то ли от холода, то ли от недосыпа, то ли от передоза никотином. Но сразу же стало легче. Гришины привычки взяли верх, и Бен на автомате ткнул в компьютер. Пока жужжа и поскрипывая загружался Windows, он сделал себе чай с травами, которые запихнула в карман Стей, уверяя, что они помогут.
Бен принял горячий душ, натянул треники и дырявую мягкую майку, устроился с чашкой у монитора, хлебнул, усмехнулся. Ромашка с мелиссой. Стейна — шутница.
На почте была тонна рабочего шлака, которую придется разгребать завтра, но письмо от Хелл Бен не желал оставлять до утра.
Бен, я не могу понять, куда ты едешь? Откровенно говоря, начинают напрягать эти недомолвки и намеки. Ходишь огородами, а сути ноль. И не смей говорить, что мне это знать не нужно, что ты страшный человек, и я должна забиться в угол и бояться. Эту сказку про белого бычка я знаю наизусть, и сама могу рассказывать.
Думаешь, я не читаю ту ветку, где вы обсуждаете оружие, бои и еще черт знает что? Читаю. И я не дура. Считаю паршиво, но два с двумя сложить могу.
Ты каждый раз перед поездкой словно прощаешься со мной. Что ты делаешь там, на этом гребаном Севере?
Я чувствую, что тебе нехорошо. Можешь смеяться, но сижу вот дома за тысячу километров от тебя и буквально физически ощущаю, что с тобой что-то не так прямо сейчас. Вот в этот самый момент. Знаю, это до безумия странно, но наверное в первый раз за всю свою жизнь захотелось помолиться. За тебя.