– У меня возникло безотлагательное дело, извините. Я перезвоню. Доброго вам дня.
Повесив трубку и сложив руки на объемном животе, Клайд иронично улыбнулся сотруднице.
– Мисс Тейлор…
– Хейвуд! – резко поправила Эмили, сверля шефа негодующим взглядом, словно намеревалась проделать дыру в блестящей лысине, исполосованной редкими сальными прядями.
– Простите, мисс Хэйвуд, запамятовал, что вы в разводе, – оправдания Барретта были издевкой, и Эмили прекрасно знала это, но решила не акцентировать внимание. – Я полагаю, крайне важное дело привело вас сюда, раз вы ворвались в мой кабинет, словно тропический ураган?
– О, примите мои глубочайшие извинения, мистер Барретт, – в голосе девушки звучал сарказм. – Я не хотела вас тревожить и отрывать от переговоров, наверняка, весьма значимых. Но вот незадача, мой случай также требует вашего экстренного вмешательства.
Клайд заерзал в кресле, и его внушительный живот, уставший от сковывающей движение ткани, наконец, вырвался из объятий пиджака, с треском избавившись от последних пуговиц, что служили хлипким препятствием на пути к свободе. Эмили возблагодарила Вселенную, что трагическая участь не постигла и пропитавшуюся потом рубашку. Созерцать оголенное пузо шефа она бы не хотела даже в самом жутком кошмаре.
Происшествие с пиджаком было обделено вниманием хозяина одеяния. Удобно устроившись, практически распластавшись, как медуза в кресле, он удовлетворенно взглянул на вершину бумажных башен, из-за которых сиротливо виднелись очки сотрудницы, широкий лоб да русая макушка. Мимолетная ухмылка отразилась на губах Клайда, но тут же исчезла. Ему стоило поостеречься. Однажды девчонка может догадаться об игре, что ведется за ее спиной. Скрывшись за горами макулатуры, редактор «Уикдэй Л.А.» решил избавить себя от яростного взгляда, который порождал в нем мимолетные угрызения совести. Он развернулся к монитору компьютера, намереваясь покопаться в интернете под монотонные или не очень возмущения сотрудницы.
– Вы просмотрели мой материал? – не услышав ответа, Эмили, нахмурив брови, обошла стол и теперь внимательно созерцала лоснящийся от пота затылок редактора. Он даже сейчас молчаливо насмехался над ней, уверенный, что уйдет от разговора, забаррикадировавшись в своем закутке и просматривая пышногрудых дамочек на взрослом сайте. – Надеюсь, на этот раз вы не станете утверждать, что статья уже промелькнула в других изданиях?
Клайд испуганно вздрогнул, услышав за спиной голос девушки. Он судорожно защелкал мышью, пытаясь закрыть окно с горячими цыпочками и открыть другой браузер. Очередная попытка обернулась успехом.
– Мисс Тей… Хэйвуд, сами взгляните! Вот, например, «Лос-Анджелес Таймс» пишет… – запинаясь, пробормотал он.
Кресло с развалившейся тушей отъехало в сторону, открывая вид на монитор. От внимания Эмили не ускользнула мерзкая ухмылка, воцарившая на лице босса. Девушка бегло взглянула на экран, где перед ней предстала виртуальная версия известного издательства. Между тонкими бровями пролегла глубокая складка. Невероятно, как такое могло произойти? Все повторяется из раза в раз! Чертовщина какая-то!
– Это невозможно… – растерянно прошептала мисс Хэйвуд, поправив очки.
– Видите, я вам не лгу.
Эмили оторвала взгляд от экрана и подозрительно взглянула на толстяка. Доверять его словам было равносильно смерти. Главный редактор был еще тем проходимцем! Он проворачивал аферы в более крупных масштабах. Но одно дело ложь, слетевшая с уст Барретта, другое созерцать неопровержимое доказательство его слов.
– Подача материала отличается. Но тема, факты, добытые благодаря опросам свидетелей, детали неофициального расследования – это моя работа! Кто-то украл ее!
Шеф победоносно улыбнулся, чувствуя растерянность сотрудницы. Он невозмутимо вытащил из выдвижного ящика сигару. Эмили отступила назад. Она терпеть не могла табачный запах, навевающий неприятные воспоминания о бывшем муже. А то, что Барретт намеревался закурить, она не сомневалась. Он всегда так делал во время споров с ней. Мисс Хэйвуд пришлось обогнуть стол и скрыться за кипами бумаг, чтобы не оказаться в клубах едкого дыма. Клайда вполне устраивал такой поворот событий: он расслабился, и теперь его голос звучал куда тверже.