Я стараюсь затеряться, спрятаться, срываюсь с места и иду туда где больше всего людей, поскольку собираюсь от него скрыться. Но проблема в том, что там где он идет толпа расступается сама собой, как по щелчку пальцев. Как бы сильно мне не хотелось спрятаться от этого человека, до меня быстро доходит, что тут без вариантов.
Он быстро приближается, нависает надо мной и ни слова не говоря хватает за запястье.
Вижу завистливые взгляды полуголых девиц, которые ранее вешались на его шею, слышу как мужчины отпускают сальные шуточки в мою сторону и советуют отодрать как следует.
Хватка на моей руке железная, да я и не сопротивляюсь. Какой в этом смысл, если итак понятно, что помощи ждать неоткуда, и для меня и для него это ясно как день. Я конкретно попала….
Всё, что могу сделать — пытаюсь разжать его пальцы, смягчить захват, чтобы хоть немного облегчить свою участь жертвы.
Бесполезно.
Едва чувствует мои попытки, поднимает одну бровь, смотрит грозно, и хватая двумя руками за талию, перебрасывает на плечо, повергая меня в довольно унизительную позу; попой вверх и глазами вниз.
Чувствую безысходность и тоску. Знаю, он ни за что меня никуда не отпустит теперь, когда я сама снова, по дурости попалась.
Мы поднимаемся наверх, в довольно свободную комнату, больше похожую на кабинет, чем на спортивную кабинку. И хотя здесь тоже есть боксерская груша и маты, всякий спортинвентарь, начиная от широких тяжелых гантелей и штанг, заканчивая ручными эспандерами, но ещё тут есть маленький бар с подсветкой, хорошо сделанные кресла, шкаф с одеждой и прочее. Мне становится понятно как день, это кабинет богатого человека.
Не знаю уж, сколько может зарабатывать боец на подобных мероприятиях, но у меня создается ощущение, что довольно-таки много. Одни напитки в баре, название которых кажутся мне незнакомыми, стоят наверное целое состояние, а то, может и больше.
Для такого человека закон не писан, это видно в каждой детали этой комнаты. В нём самом. В том как уверенно он двигается и чувствует себя здесь. Как показывает всем своим видом, что он хозяин этой жизни и всех имел на своем стволе.
Это мне ясно.
А еще ясно, что договориться, по-хорошему не получится…..
Тот кого все в этом зале называли Кремень, и тот чьего настоящего имени я до сих пор так и не узнала, неторопливо подходит ко мне и глядя сверху вниз на мое лицо, расстегивает мою куртку. Я пытаюсь убрать его руки от себя. Закусываю губу, грозно смотрю на него из-под опущенных ресниц, однако понимаю, что мой взгляд ему абсолютно по боку. Плевать он хотел на мои чувства. Он хочет другого, и тот факт, что я против этого его особо не волнует.
— Не трогай, — говорю зло, скорее на автомате, но реакция на мои слова как и ожидалось нулевая. — Отстань от меня! — повышаю голос, когда его рука начинает мять грудь через лифчик.
Бью его по рукам. Пытаюсь отвернуться. Всё бесполезно.
— Не рыпайся. — простой лаконичный ответ. Сосредоточенно расстегивает мои джинсы и просовывает пальцы в ширинку. Прямо туда, где меня ещё ни разу не трогали. Я инстинктивно сжимаю колени и пытаюсь его руки отвести, однако это так не работает.
Вижу как загорается его взгляд. Он распален и уже видит в своем воображении, то, что сделает со мной, как только разденет.
Бью его по рукам. Двумя руками хватаю его огромную ручищу, которая в этот момент по-хозяйски шарит в моих трусиках. И не смотря на то, что сам он грубый и здоровый мужлан, эти его движения нежные. Вопреки здравому смыслу, я подаюсь бедрами вперед в тот самый момент, когда он нащупывает там, наиболее чувствительную точку.
— Пожалуйста, не надо…. - слезы льют по лицу. Ничего не могу поделать со своими эмоциями, и всё что мне остается, это тихо сидеть на столе, на который он меня посадил, и ждать, когда же это наконец закончится.
— Надо. — глухо отзывается, хотя я не жду от него никакого ответа. — Я хочу. Раздвинь ноги.
Естественно, что я ничего подобного делать не собираюсь. Наоборот, я сдвигаю бедра сильней, продолжаю отталкивать, отползаю.
— Раздвинь, сказал. — говорит грубо и сам раздвигает мои ноги против воли. Я кричу, закусываю губу, отталкиваю и пытаюсь скинуть его руки с моих ног. Это всё бесполезно. Но значительно сильнее меня, и все мои манипуляции только отнимают силы и внушают чувство безысходности.